Der Parasit (СИ)

Уже в 1946-ом, когда Франция стала пытаться встать на ноги после войны, мать Адерли столкнулась с еще одной проблемой — постоянные лекарства для младшей дочери. Если ранее приступы были единичными, то, по мере взросления, становились все чаще. К сожалению, лекарства пусть и были дорогими, но в тоже время они были слабо эффективными.

Все деньги уходили на самую младшую, отчего двое старших детей часто голодали. У них не было нормальной одежды и одеял, не говоря уже об игрушках или какой-то другой роскоши. И однажды, в порыве злости Ноэль рассказала убитой горем женщине, что если бы не Ева — ее муж и их отец был бы жив.

Мать, ослепленная самыми едкими чувствами, словно отвернулась от самой младшей дочери, из-за которой она потеряла двух любимых ею людей. Совсем позабыв, что Ева тоже часть ее семьи.

Когда положение семьи совсем ухудшилось, мать семейства поняла, что скоро сляжет от тяжелых работ. Тогда она приняла сложное решение — она отдала младшую дочь в приют, чтобы обеспечить будущее средним сыну и дочери.

С тех пор Ева Адерли видела мать дважды: после того, как умер ее опекун, когда, раздобыв адрес, она хотела вернуться домой, и в магазине Леви.

Первая встреча после стольких лет закончилась скандалом — мать обвинила вернувшуюся Еву в том, что она пришла погубить их. Выгнав младшую дочь, которой пришлось вернуться в приют, мать испытывала муки угрызения совести, только Ева этого не знала.

За несколько лет, когда жизнь стала не так в тягость, а пыл эмоций утих, рассудок вернулся к старшей Адерли — только было уже поздно.

Во второй раз, увидев мать, Ева растерялась. Конечно, она узнала в той женщине свою мать, хоть та и была слишком вымотана. Она все же надеялась, что спустя столько лет, взгляд матери смягчиться, и она обнимет младшую дочь и, как ни в чем не бывало, заберет ее домой.

Но чуда не произошло.

Презрение и жестокость во взгляде старшей Адерли, что усмирили младшую, погасили в ней все надежды на лучшее. Мать хотела забыть ужасные годы, что были в ее жизни, но, глядя на Еву, она видела все ошибки, что совершила.

От нахлынувших воспоминаний Еванджелина гневно стиснула зубы, порывисто начав вдыхать воздух. Каждый вдох стало делать тяжелее, и девушка поняла, что сама довела себя до приступа.

Поднявшись, она попыталась провернуть ручку замка, но он не поддавался.

Еще раз. И еще.

Дверь не поддается!

Адерли охватила паника, а темнота, что была приятным спутником последние пару часов, внезапно стала ее кошмаром. Девушка отчаянно дергала то замок, то ручку двери, но дверь не открывалась. Хрупкая Еванджелина пыталась навалиться на дверь, но та даже не шелохнулась — по всей видимости, от последнего удара Леви язычок замка сместился, и дверь заклинило.

Хватаясь за горло, понимая, что больше не может нормально дышать, чуть ли не со свистом, она заглатывала новую порцию воздуха. Девушка чувствовала, как подкашиваются ноги, и слабость, граничащая с нехваткой кислорода, начинает одолевать.

Она понимала одно — ей нужно спуститься с лестницы, иначе она упадет.

Почти не помня, как она сползала со злополучных ступеней, медсестра забилась в угол, пытаясь в темноте ощущать точку опоры, чтобы не сойти сума еще быстрее.

Девушка начала расчесывать шею и область декольте почти до крови, пытаясь вдохнуть полной грудью, но это было бесполезно и лишь нагоняло истерическое состояние.

Она хорошо помнила стадии своего недуга — еще пара минут и лицо посинеет, а разум совсем перестанет подавать проблески нахождения в реальном мире.

Она должна успокоиться.

Пусть дверь закрыта, ничего страшного!

Она откроет ее позже или придет Леви и откроет ее.

Если не он, то через пару дней ее спохватятся на работе и, быть может, придут к ней домой. Хотя ее крики с подвала вряд ли кто-то услышит…

Надо успокоиться!

Она справиться.

Она должна.

Она не будет такой, как ее мать!

Вспомнив метод психотерапевта, к которому она обратилась еще год назад, Ева стала пытаться дышать, воссоздав образ большого мокрого пятна. При выдохе, она должна представлять, как дует на него и пятно высыхает.

Почувствовав резь внизу живота, Адерли крепко ухватилась рукой за ноющее место, пытаясь сконцентрироваться на методике, что она практиковала в кабинете врача.

Однажды ей это уже помогло справиться с приступом без помощи лекарств и ингалятора.

Нужно дуть на пятно!

Дуть на пятно!

Очередной хрип раздался, наполняя пространство подвала. Ева начала чувствовать, что с трудом, но она еще может дышать. Частота вдохов не усилилась. Она снова стала представлять пятно, которое от каждого продолжительного выдоха уменьшалось в размерах.

Обессилив через какое-то время, когда истерика отступила, Еванджелина сама не поняла, как провалилась в поверхностный сон.

Тук-тук.

«Нет, не сердце. Этот звук где-то сверху…»

Открыв глаза, Адерли не могла поверить, что смогла вернуться в этот мир, однако шум сверху заставил ее прислушаться к происходящему, а адреналин заиграл в крови. Стучали в дверь.