Деревенская околица. Рассказы о деревне

Один настырный гаишник становится на подножку ЗИЛа и поднимает угол палатки. А там пчёлы злые-презлые, потому как их действительно везут как дрова, сами ждут одного — на ком бы зло сорвать. И тут вот оно — мурло в фуражке с полосатой палкой! Мама родная! Пчёлы мигом вырвались на волю, и как давай понужать этих разбойников с большой дороги.

Что было! Пока те до своей «синеглазки» добежали, каждый схлопотал по самое «не хочу». Забаррикадировались в «уазике» и орут такое по своему матюгальнику, что и сказать совестно. В переводе с нехорошего народного слова, это будет так: «Уважаемый водитель, пожалуйста, скорее уезжайте к любимой матери».

Витька по газам и вперёд, Михаил Семёнович с мужиками на «Жигулёнке» следом, подальше от гаишников.

Но история на этом не закончилась. Дело было в выходной день, и надо же такому случиться! В это время начальник краевого УВД, генерал-майор Бельков ехал с дачи домой. Поравнялся с постом ДПС, дежурные узнали «Волгу» начальника и берут под козырёк. Начальник мельком на них глянул и уже проехал, а потом и думает — что-то с ребятами не в порядке. Притормозил, спятил машину назад, выходит. Видит что у ребят, как говорится в народе, «вся морда лица» взялась подушкой, а вместо глаз узенькие щелочки. Сами с перепугу как заголосят:

— Здр-равия желаем, товарищ генерал!

Тут уж «товарищ генерал» и попёр на них:

— Пьёте, сволочи! Противно глядеть — морды заплыли, сами похожи на китайских пчеловодов. Вы что, совсем о… (охренели!)

А тех как заклинило, опять как грянут своё:

— Так точно, товарищ генерал! Здр-равия желаем, товарищ генерал! Так точно, товарищ генерал!

Вот такая вышла история. Оказывается и на старуху бывает проруха. В смысле — и гаишникам не всегда везёт.

НА РАВНЫХ

Герасим Осипович, по-стариковски целыми днями толкошился во дворе, а больше в огороде. И здорово досаждали ему воробьи. Как только поспеет ягода, яблоки или подсолнухи, они тут как тут и давай шкодить. Что только ни делал: и сеткой кусты опутывал, и пугало в огороде ставил, и пустые банки-склянки вешал, чтоб звон был — всё впустую, вредят. Пакостная птица.

И вот как-то в один год по весне, когда ещё только всё пошло в рост, заметил он, что у ограды всё крутятся и крутятся воробьи. Целыми днями порхают и как будто что-то затевают. Не поймёт Герасим Осипович, в чём дело? А когда хватился, так и обомлел. У него на заборе висел старый внуков портфель, он его приспособил вместо почтового ящика. А какая у стариков почта, от случаю к случаю, а тут как заглянул туда, а там уже чиликают желторотые птенцы. Представляете, до чего воробьи обнаглели.

Как же тут быть? Разглядывает их Герасим Осипович, рядом воробьиха с воробьём носятся, кричат что-то по-своему, а что кричат, тоже ясно, мол, не смей трогать детей! Как тут не понять, у самого четверо ребятишек выросло, и так же они с бабкой тряслись над ними. Это такое счастье, а заботы ещё больше.

Соседи советовали разорить гнездо, всё одно их кошка слопает, но дед решил по другому. Он застегнул портфель на замок, и так у него всё ловко получилось: по краям дырочки, чтоб воробью пролезть, а кошке не достать. А потом чуть поканителился и сколотил себе новый почтовый ящик и приладил возле портфеля. А почтарке Нюрочке наказал, чтобы не беспокоила детсад.

Соседи подшучивали: «Ну ты, Герасим Осипович, что-то мудруешь. Сам же себе для сада и огорода принялся вредителей разводить. Мало они тебе вредят и шкодят?»

А он не обижается, знай, только посмеивается. Ещё говорит:

— Как вы не поймёте? Это же совсем другое дело. Обидеть маленьких ребятишек ума много не надо. Пусть они в начале подрастут, а потом уж и будем бороться, но уже на равных.

Кто из них прав не понятно. Ясно только одно, что всё на этом свете появляется не зря. Даже эти воришки, воробьи.

ВОЛЬТОВАЯ ДУГА

Ну, Михаилу Данилычу ещё простительно, он уже в годах и малограмотный, а вот Паше Телегину должно быть стыдно, он, как-никак, десятилетку закончил и ветеринарный техникум.

Дело было уже по снегу. Зовёт его Михаил Данилыч помочь заколоть бычка. Паша, как увидел «бычка», так и присвистнул.

— Это не бычок, а бычище. В нём веса не меньше полутонны!

И всё бы у них вышло ладом, если бы без затей. А тут этот Паша, змей, перемудрил. Говорит:

— Я на мясокомбинате сдавал колхозный скот и видел, как их там бьют без хлопот током. Давай и мы без хлопот: оглушим его током и горло перехватим ножом. Уж больно он огромный.

Михаил Данилович согласился, грамотный человек советует. Нашёл переноску, оголил концы проводов, вилку — в розетку и пошёл в загон. Бычок видит, что-то они затевают, и насторожился. Думает, лучше от них, сволочей, подальше, и пятится в угол.

— Боря, Боря! — Стал уговаривать его Михаил Данилович и пошёл к нему, а у самого в каждой руке по оголённому проводу. Переноска оказалась короткой и до бычка чуть-чуть не достаёт, где-то меньше полметра. Тогда он кричит Паше: — Ты подтолкни сзади Борю! Тут-то и не хватает маленько! Подпихни!