Деревянная гроздь

— О, как ты быстро! Не ожидал. Ну, тогда пойдем вместе чай заваривать. Я давно хотел показать тебе один молниеносный способ. — Они вошли в кухню — Вот, смотри внимательней. — Мастер снял с полки заварной чайник — Запомни, этот предмет нам не нужен! — И поставил его обратно. Затем выставил две чашки, насыпал в одну из них ложку заварки, и залил кипятком. Сделал четыре вдоха, и слил заваренный чай в другую чашку. Осадок из первой он смыл кипятком. Разделив полученную жидкость поровну, и разлив ее по чашкам, он добавил сахара, и разбавил доверху холодной водой. — Самый быстрый, из всех известных мне способов! Чай готов. Прошу к столу!

Ленистр устроился поудобнее, и шумно отхлебнул бодрящий напиток. То же самое сделал и его ученик, повторив все до мелочей, чем развеселил мастера, и они дружно рассмеялись. Только смех у Варо был беззвучный. Зато его учитель хохотал за двоих.

7

Гроздь начала раскручиваться, постепенно, все набирая, и набирая обороты. Крепкая шелковая нить, удерживающая всю конструкцию, слегка постанывала, но рваться не собиралась. Запчасти постукивали друг о друга, когда пальцы ученика касались их. Теплый чай в животе расслаблял мышцы, и разливаясь по жилкам, наполнял тело дремой. В руке, поднятой вверх, маленькие иголочки принялись колоть кончики пальцев. Варо опустил руку, и сомкнул веки.

— Эй! Ты чего, спать собрался? — вчерашний рассказчик проснулся, и был чем-то взволнован — Пока ты еще не заснул, я у тебя спрошу: «Зачем всех вот ЭТИХ сюда повесил? Что тобой двигало?»

В воздухе на секунду повисла тишина. Скорее всего, говорящий ждал ответ от собеседника. Не дождавшись, продолжил:

— А, я понял! Ты думал, что мы сейчас хором тебе песни петь будем. Или обрадовавшись, станем наперебой трепаться друг с другом. А ты будешь лежать, и наслаждаться нашей болтовней. Я вынужден тебя огорчить, мой недалекий друг. Они все мертвы. Они такие же безжизненные, как и чурбаки, висящие рядом со мной. Но, те хоть не напоминают мне никого. А эти,… В этой куче трупов я один живой. Пока живой. Если мы находимся вне механизма, который дарит нам жизнь, то на третий день становимся просто куском дерева.

Вы люди, вообще какие-то странные существа: Вы можете дарить жизнь, вдыхая ее в свои устройства, но не задумываетесь, что делаете все из частей трупов. Из убитых вами же живых существ. Возьми, к примеру, плотника. Он убивает дерево, чтобы высушить его, и сделать что-то для себя, и других. Или скорняк, который обрабатывает шкуры животных, и шьет людям вторую кожу? Даже пекарь. Он перемалывает зерна в муку, и разбивает яйца в тесто. Ты только представь, что кто-то собирает ваших детей, чтобы высушить и стереть в порошок. Или, тебя вырастят, чтобы из твоей печени сделать интересную поделку. А могут просто оторвать тебе руку и вставить в снежный ком. Это же красиво!

И только младенец, питаясь молоком матери чист как слеза. Но все меняется, когда в его руки попадает, что-то неживое. Ведь из неживого можно сделать что угодно. Можно вдохнуть в ЭТО жизнь. А вот живое, вырастить как тебе нужно, не многим под силу. Люди все пытаются изменить, и переделать. Им не нравится, как с этой задачей справилась природа, и они вносят свои коррективы.

Сегодня у меня плохое настроение, я не хочу с тобой разговаривать. Мне неприятно сегодняшнее соседство с мертвыми старыми знакомыми и друзьями. Ты меня разочаровал.

Голос стих, хотя гроздь еще вращалась. Варо понял свою ошибку, но сон всей своей тяжестью навалился на него, не позволяя пошевелиться. Душа пыталась вырваться, и исправить содеянное, а тело не слушалось, проваливаясь в сон все глубже, и глубже.

8

Утренний спокойный сон плотника был нарушен топотанием и возней, доносившейся из мастерской. Там юный ученик мастера пытался что-то создать.

— Тебе чего не спится, Варо? — спросил Ленистр, потирая помятое от сна лицо.

Парень не обратил на слова мастера внимания, и продолжал, с упоением конструировать какое-то устройство.

— Ладно, я вижу, ты занят. Пойду завтрак приготовлю. — он собрался уходить, но задержался в проеме. Словно почувствовав что-то, он обернулся. На него смотрел Варо. И взгляд его был какой-то испуганный. На столе стояло подготовленное основание, в центре которого старая дубовая шестеренка являлась главным элементом появляющегося нового механизма. Неподалеку, под столом, из старой коробки выглядывали сломанные запчасти. Они еще час назад были частью деревянной грозди. Но после того, как Варо проснулся, первое, что он сделал, это снял их, и отнес обратно в мастерскую.