Деревня Левыкино и ее обитатели

Вся последующая жизнь стариков Василия Ильича и Матрены Андреевны была теперь подчинена одной заботе – вырастить внучек. Даша, их невестка, некоторое время жила с ними, но все однажды пришли к заключению, что ей следовало бы попытать счастья в Москве. По оргнабору она приехала в столицу в тридцать четвертом году. Работала на стройке. Жила в общежитии. Часто бывала у нас. Мне эта молодая, физически здоровая и красивая женщина была симпатична. Нрава она была веселого и трудности переживать умела. Значительную часть заработка она посылала детям. Исправно навещала их во время отпусков. С родителями мужа тоже ладила и порывать родственных связей не была намерена. Но случилась опять беда. Она забеременела. Поделилась своей бедой с моей Мамой. Думаю, что та дала ей правильный совет, но она ему не последовала. Буквально через несколько дней Мама получила открытку от Даши из больницы. Мама поспешила к ней, но горемычная была уже обречена. Аборты тогда были запрещены и Даша обратилась к подпольной акушерке. Все было сделано вопреки медицине. Произошло общее заражение крови, и Даша умерла. Хоронить невестку приезжала с девочками Матрена Андреевна. Тяжелая это была картина. А девочек-сирот я по-прежнему жалею. Они были несчастны. И дальнейшая их судьба тоже была несчастна. Старики жили только для них и свою заботу исполняли изо всех сил. Девочки были и обуты, и одеты, и накормлены, и согреты. Но вот началась война, и пришло новое горе.

Мценск в полосе военных действий находился с осени 1941 года и до самой Орловско-Курской битвы. Горе случилось зимой 1943 года. Дед со старшей внучкой, Любой, решил сходить в город. Там на элеваторе сохранялись какие-то остатки сгоревшего зерна. До этого ходили туда неоднократно. И теперь пошли днем прямо через поле. Но немцы на этот раз открыли по ним огонь из пулемета. Дед и внучка были тяжело ранены 24—1798 разрывными пулями и скончались на поле, так как подойти к ним и помочь было нельзя. Немцы продолжали стрелять.

Так рассказала о гибели мужа и внучки уже после войны Матрена Андреевна во время приезда к моим родителям в Перловку. А я узнал о гибели Дяди новогодней ночью в конце 1944 года во время случайной остановки нашего воинского эшелона на станции Мценск. Мы следовали тогда спешным порядком в Румынию на третий Украинский. На перроне я встретил человека, который знал моего Дядю. Он-то и рассказал о его гибели.

Матрене Андреевне досталась тяжелая задача. Теперь они с младшей внучкой Майей остались одни. Дом их оказался в зоне начавшегося сражения на дуге и сгорел. До сих пор я не могу себе представить, как удалось старой женщине выжить, не превратиться в неприкаянное существо и не протянуть руку для подаяния. Помощи ждать было неоткуда. Поселилась она с внучкой в сохранившейся землянке во Мценске, а по прошествии некоторого времени ей удалось построить подобие домика на выделенном участке. Помогла примитивная предприимчивость. Что-то вязала и продавала, что-то покупала и продавала. Иногда даже приезжала в Москву. Приезжала с Майей, которая продолжала учиться в школе. Крутились как могли, но подаяния не просили. Однако бабушка, уже старая женщина, стала заметно сдавать, и в этот тяжелый момент она, на беду, пристрастилась к зеленому змию. Видимо, нервы не выдерживали. В начале пятидесятых Матрена Андреевны не стало. Майя осталась одна. Но бабушка все-таки сумела построить ей какой-никакой дом, который оказался ее соблазнительным приданым. Она была хозяйкой дома и усадьбы. Скоро нашелся и жених. Однажды моя Мама получила письмо от Майи. Просила она ее по возможности помочь хоть чем-нибудь. Она выходила замуж. Мама отозвалась. Помощь ее была невелика. В это время отец мой уже был на пенсии, и достаток у моих родителей стал очень скромным.

Через некоторое время молодожены приехали в Москву. Остановились у моих родителей. Не понравился мне муж моей племянницы. Был он каким-то жуликоватым, и очень примитивно рассуждающим человеком, и очень невоспитанным. Потом Майя некоторое время писала письма. Но через некоторое время они прекратились. Впоследствии мы узнали, что муж уговорил жену продать дом, и после этого они уехали пытать счастья на шахты в Донбасс. Писем от Майи мы более не получали, Но мне сдается, что там, в Донбассе, и закончилась родословная моего Дяди Василия Ильича Ушакова. Закончилась и не оставила следа. Никто не ходил на могилы стариков. Да и целы ли их могилы? Никто о том не знает. Никто не видел могилы их сына на далеком беломорском берегу. Забылось место захоронения красавицы Даши. Счастья не выпало на долю ее дочек. Одной досталась разрывная немецкая пуля, а другой забулдыга муж.

* * *