Деревня на Голгофе: Летопись коммунистической эпохи: От 1917 до 1967 г.

В колхозной деревне под Москвой известной американской журналистке советские гиды показали новый дом председателя колхоза — и снаружи и изнутри. Но жилища рядовых колхозников были настолько непривлекательны, что гиды не допустили её зайти в эти хижины и поскорее увели вообще от этого печального зрелища…

Колхозные постройки

В колхозах происходит огромное строительство. Кроме домов для сельских начальников, строятся общественные помещёния: канцелярии колхоза и сельсовета, животноводческие фермы, склады, зернохранилища, овощехранилища, молочные, кирпичные заводы, клубы, школы и т. д. Среди колхозных построек самое главное место занимают животноводческие фермы: конюшни, коровники, свинофермы, овчарни, птицефермы.

Это строительство происходит не только за счёт колхозных средств, но и за счёт рабочей силы крестьян. Все работы на постройках производятся колхозниками за трудодни: тощие или пустые. Только приглашённых извне мастеров — плотников, каменщиков, столяров — оплачивают натурой или деньгами, по договору.

«Потемкинские деревни» и «колхозные показухи»

В дореволюционной России строительство нового дома являлось только проблемой финансовой: имеющей деньги мог в любое время построить себе дом по своему желанию и по средствам.

При советской власти строительство даже самой бедной избы превратилось в труднейшую и сложнейшую проблему. Строительных материалов очень мало, они страшно дороги. В государственных организациях обычным путём их купить невозможно. Для того, чтобы путём всяческих ухищрений «достать» строительные материалы, требуется огромное количество денег, времени, усилий и хитрости. А у колхозников нет денег: они получают за свой труд гроши. Нет у них и времени: люди трудятся в колхозе от темна до темна, даже без выходных, и без разрешения начальства не могут никуда отлучиться.

А если даже колхознику удастся добыть материалы, то строительство (нередко он вынужден вести собственными силами семьи: не хватает средств на наём специалистов–строителей (плотников и других). Это строительство происходит только в свободное от барщины время: колхозное начальство не отпускает с работы.

Американский писатель Стейнбек побывал в одном колхозе в Советском Союзе вскоре после войны. Беседуя в канцелярии с председателем, писатель увидел в окно, что колхозник с женой обделывают бревна и складывают сруб. Начальник рассказал, что изба этого колхозника была разрушена войной; семья несколько лет жила в землянке, а теперь государство отпустило лесу, и люди сами строят избу. Колхоз не может отпустить для этой цели рабочую силу: там ощущается острый недостаток её. Из–за той же причины председатель не может освободить хотя бы на время и самих колхозников от работы. Поэтому люди должны от зари до зари работать в колхозе, а строительством могут заняться только в обеденный перерыв.

При таких условиях только очень немногие колхозники могут построить себе новую избу. Обыкновенно домики в деревне строят только начальники, механизаторы да некоторые специалисты. Поэтому новых домов в колхозах мало.

Чтобы не показывать туристам–иностранцам ветхих хижин колхозников, кремлёвские властители решили воспользоваться опытом «потемкинских деревень».

В 1787 году императрица Екатерина Вторая отправилась в путешествие из Петербурга на юг России, до Крыма. Наместник Южного края, Григорий Потёмкин решил доставить ей удовольствие: показать, что край процветает, население живёт в полном довольстве и благоденствии и благодарно за свою «счастливую жизнь» великой императрице. На пути следования царицы, в местах остановок для отдыха и ночлега, в спешном порядке создавались «счастливые селения»: избы — театральные декорации, только с передними стенами. Людей наряжали в праздничные одежды. Крепостные крестьяне преподносили императрице «хлеб–соль», благодарили за «вольготную жизнь», пели весёлые песни, водили хороводы, плясали, показывали, что они «счастливы»… Императрица осталась очень довольна. За правдивый показ крепостного ада, за книгу «Путешествие из Петербурга в Москву», Радищев был сначала приговорён к смертной казни, а потом «помилован» Екатериной, т. е. отправлен на 10 лет ссылки в Сибирь… А за красочные декорации на тему «счастливая жизнь крепостных пейзан» Потёмкин получил от императрицы титул «князя Таврического». После своего возвращения в Петербург Екатерина писала своему фавориту Потёмкину–Таврическому милостивые письма, в которых сообщала, что она непрестанно рассказывает всем «о прелестном положении мест, вверенных Вам губерний и областей, о трудах, успехах, радении, попечении и порядке, Вами устроенном повсюду»…