Деревня на Голгофе: Летопись коммунистической эпохи: От 1917 до 1967 г.

Нарисовав типичных колхозных начальников, сборник отмечает, что главное их служебное занятие — это постоянные, бесконечные совещания и заседания.

Вызван Пров на заседанье,
Что не выполнил заданья.
Он бы выполнил заданье,
Да заели заседанья…

* * *

Есть у нас в делах старанье
Поднять на ноги колхоз:
Через день — на совещанье,
Через два — на сенокос…

Но колхозные начальники занимаются не только делами бумажными и не едиными заседаниями живы. Гораздо ближе их сердцу — другие дела.

«Выпивка с мировой закуской»…

Это прежде всего — изобильные пирушки с изрядной выпивкой, или на советском жаргоне, «крепкая выпивка с мировой закуской». Частушка с лукавой усмешкой об этом оповещает:

Председатель блины пёк,
Кладовщик подмазывал,
Счетовод про это знал,
Никому не сказывал.

Колхозные начальники часто устраивают выпивку коллективную, но не забывают и индивидуальную.

Зоотехник наш Ванюша
Самогонку только глушит,
Позабыл он про свиней,
Только пьёт, работать лень.

Бригадир единоборствует с «зелёным змием» не только дома, но и на всех лесо–луго-полевых угодиях:

Мой знакомый бригадир
Рано в поле выходил:
Чтоб не видели в бригаде,
Как в лесу он водку пил…

От колхозного начальства не желают отставать в «борьбе против зелёного дракона» и их ближайшие помощники, механизаторы.

В поле ехали с заправки
Трактористы здешние —
И застряли у прилавка
На два дня сердешные…

Когда механизаторы собираются «разуть» чужой трактор, автомашину, или когда колхозникам нужно стащить что–либо ценное из-под охраны, то они спаивают сторожа. И тогда предстаёт любопытная картина из гоголевской повести:

На дороге я споткнулся —
Думал, спит в грязи свинья;
Пьяный сторож огрызнулся:
«Осторожней, это — я»…

Такое повальное пьянство начальства и их слуг происходит не только в колхозных деревнях, но и в районьгх центрах, куда съезжаются сельские начальники по разным делам и безделицам.

Есть закусочная в Судже,
Сильно там ругаются.
Кто–то крепко «закусил» —
Под крыльцом валяется…

«Радение родному человечку»…

Колхозные начальники покровительствуют своим родным и близким. Начальники обильно их питают, хорошо одевают и освобождают от колхозной барщины. Частушки об этом подробно рассказывают. Прежде всего о детях колхозных начальников.

Бригадир у нас хорош…
Кто же сомневается?!
Только дочки у него
В поле не являются.

* * *

Наша Маша брови бреет,
Голова с завивочкой,
А работать лишь умеет
Ложечкой да вилочкой.

* * *

Хлеб он ест в обед и в ужин,
Хлеб на завтрак ему нужен;
Где и как родится хлеб —
В двадцать лет не знает Глеб.

Колхозные начальники покровительствуют — за счёт колхоза, конечно, — своим «зазнобам»: снабжают продуктами из колхозных складов, освобождают от барщины.

Полюбила бригадира,
На работу ходить лень:
Бригадира поцелует,
Он запишет трудодень.

* * *

Полюбила бригадира,
На работу не ходила:
Ночь гуляла, день спала
И ударницей была…

* * *

Маша третий год мечтает
Быть на ферме птичницей:
По три нормы уплетает
Колбасы с яичницей.

Расплата за «романтические повинности» трудоднями, освобождением от работы происходит и тогда, когда «она» является колхозной начальницей, а «он» — крепостным.

Моего бедняжку Ваню
Одолела, видно, лень —
Говорит: «За провожанье
Начисляй мне трудодень…»

«Грабиловка»…

Для того, чтобы колхозные начальники могли обеспечить свою семью, родных и близких хорошим питанием, одеждой, могли обзаводиться домами, — нужны большие средства. Эти средства они достают, разворовывая колхозное добро. «Грабиловку», «растащиловку» частушки рисуют как повседневное явление колхозной жизни.

Вот, например, как живописно изображена самоотверженная деятельность колхозного кладовщика: