Деревня на Голгофе: Летопись коммунистической эпохи: От 1917 до 1967 г.

Завершил ученье Коля —
Не затащишь парня в поле.

Советские помещики выгоняют своих крепостных на колхозную барщину. Но выйдя на ненавистную работу, крепостные стараются всяческими способами «от работы прятаться», отлынивать от даровой обузы.

А на поле Маша вдруг
Скрылась за спину подруг,
Ходит и дурачится —
От работы прячется.

* * *

Курит лодырь целый день,

В холодке торчит как пень:

«Вот цигарку докурю,

Может, поработаю».

* * *

Мой знакомый самым первым
На работу просится,
А потом весь день за фермой
Храп его доносится.

Если же нельзя «от работы прятаться», то крепостные колхозники работают вяло, плохо, нерадиво.

На базар Серёжка с Улей
Прилетают утром пулей,
А шагают на поля —
Обгоняет даже тля.

* * *

На вечерке у доярки
Голос звонкий, губы ярки,
Спляшет польку и трепак, —
А на ферме — кое–как…

Иногда, выполняя ненавистную колхозную барщину, государственные рабы даже намеренно вредят колхозному имению, своим кровным врагам, новым помещикам — крепостникам:.

Бракодел у нас известный —
Ёе Тонею зовут.
Где стояла кукуруза —
Ничего не видно тут:
Вырубает все растенья
Наша Тонечка подряд…

И результаты бесплатного принудительного труда, колхозной барщины налицо: колхозное хозяйство разорено, находится в полном упадке. Частушки ярко изображают этот развал.

В деревне — навоз, в поле — «зелёная тоска»

На фермах и скот и колхозницы утопают в навозе. А руководители не помышляют о том, что навоз должен быть на полях. Частушки отмечают эту «навозную проблему» колхозной деревни.

На дворах полно навоза —
Словно горы на Луне,
Но правление колхоза
Успокоилось вполне.

Если поля без удобрений, а работа на полях нерадивая, то урожайностью колхозы похвалиться, конечно, не могут.

Есть в колхозах лежебоки:
Сев не в срок, прополка — тож;
Кукуруза иль осока На полях — не разберёшь.

* * *

У людей глаза лучатся:
Кукуруза высока.
А у Марьи — не участок,
Но зелёная тоска…

В результате такого урожая для колхозников постоянно нехватает хлеба, а для скота — кормов.

А в соседней–то артели
Смех, и грех, и суетня:
Кукурузу всю поели
Две коровы за два дня…

«Больше слез, чем молока»…

При упадке растениеводства, при недостатке кормов, и животноводство в колхозах находится в самом плачевном состоянии.

Частушки говорят о молочных фермах:

Молоко дают коровы,
Когда сыты и здоровы.
Если скот в грязи зарос —
Молока не жди, колхоз.

* * *

А зимою в той артели,
Подтянув к спине бока,
Все коровы заревели —
Больше слез, чем молока…

* * *

«Обязательство даю, —
Хвасталась подружка, —
Двести литров надою!»
Надоила… кружку.

Свинофермы нарисованы в частушках не менее ярко, чем молочные.

Свиноферма есть в артели,
Только в сводках хороша.
Замели её метели,
А доходов — ни гроша.

* * *

Все мы знаем: без воды
Ни туды и ни сюды.
А на ферме, вот беда,
По колено там вода…

* * *

Хохотали дружно свинки,
Хряк со смеху помирал,
Как в грязи свои ботинки
Председатель потерял…

Живя в холоде и голоде, свиньи превратились в щепки. Частушечники сочувственно изображают «свинскую жизнь» на колхозной ферме.

Нет в свинарнике счастливцев:
Всем приходится дрожать.
Это ж подлинное свинство —
Так свиней не уважать.

* * *

Горько плакала свинья:
«Стала щепки тоньше я,
Чуть не взяли на охоту —
Думали, что гончая»…

* * *

В Заготскот вели скотину,
Выдавали за свинину.
Оказалось — не свинина,
А лишь кожа да щетина…

Потеряв всякое терпение, свиньи, в конце концов, пришли к правильному решению.