Деревня Нюркин луг, или Тайна печатной машинки

– И как вернуться? – оживилась Дар"eна. – Баба Нюра сказала, да? Это волшебство, да?

– Даш, не пытай! Не могу я сказать.

– Ну куда хоть пойдешь?

– К колдуну, который на Зел"eном холме живёт.

– Ого. А далеко идти?

– Не знаю. Старуха вот карту дала, – я развернула сверток, впервые за все время принялась изучать его. Присвистнула. – Это не далеко. Это капец как далеко.

– Тогда чего стоим? – с привычным энтузиазмом, рыжуля шагнула в противоположную от деревни сторону.

– А ты куда?

– С тобой. Не могу же я тебя одну отпустить. Провожу, а там видно будет, как дальше быть.

– Но ведь так… – хотела было поспорить я, но девушка бодрой походкой пошла мимо меня вперёд. Тимофей двинулся следом.

– И ты тоже? – округлила я глаза, дёрнула его за рукав.

– Девок одних в лесу бросить? Разве можно? – он добродушно помотал головой и спокойным шагом пошёл догонять Дашу.

Хряк и козел перебросились многозначительными взглядами и тоже поспешили за остальными. Аська молча ехала на щетинистой спине Бориса.

– Эй, отряд самоубийц, – крикнула я. Друзья обернулись. – Нам в другую сторону.

Вереница моих провожатых так же гуськом развернулись, снова прошли мимо меня и двинулись в нужном направлении. Я задумчиво поплелась следом.

Мысли разрывали меня на части. Конечно, я хорошо помнила, что сказала старуха. Конечно, это по-прежнему меня беспокоило. Но какой у меня был выход? Оставить их здесь? На безлюдной поляне? Не ясно, как близко были расположены другие населённые пункты, да и были ли они. На карте, что дала мне Нюра, они указаны не были.

Тревога за свою судьбу, судьбу друзей сменялась радостью от того, что мне не придется ковылять в одиночку неизвестно сколько по абсолютно незнакомому мне лесу. Учитывая полную неспособность ориентироваться на местности. Да и присутствие рядом сильного мужчины, честно говоря, неслабо успокаивало.

Когда я уходила ночью из дома Дар"eны, я даже не думала о том, что буду делать, выйдя за пределы деревни. Куда важнее было преодолеть те заросли. Но вот, они позади. А впереди дорога длиною в несколько сотен километров. Нехило.

Я старалась убедить себя в том, что пророчество старухи – всего лишь один из возможных вариантов развития событий. Человек сам творит свою судьбу. А все эти предсказатели… Только воду мутят. Разберемся по ходу пьесы.

Дар"eна без умолку что-то говорила. Постоянно спрашивала меня о моём даре:

– А сейчас что они говорят?

– Сейчас ничего.

– А до этого о чем говорили?

– Козёл говорил, что хочет есть, а свин его проглотом назвал с бездонным желудком.

– А Боян? Ответил что-то?

– Сказал, что у Бориса бока висят по обе стороны и «кто ещё тут проглот», – ответила я, имитируя голос козла.

Девушка рассмеялась.

– Надо же. А вроде просто «ме», да «ме».

Тимофей шёл чуть впереди, обламывая ветки, чтобы те не хлестали в лицо позади идущих, оглядывался по сторонам и пытался найти хоть какую-то тропу. Тропы не было. А, поскольку даже Тимофей кроме родного села других лесов не видел, то и ему приходилось сложно.

Впереди забрезжил свет. Густой зелёный массив сменился полем. Боян радостно углубился в траву, наклонился, выискивая для себя деликатес. Полевые цветы заколыхались, а хвост рогатого, как плавник акулы, рассекал среди зарослей, создавая волны.

– Добрался, доходяга. На полдня теперь тут застрянем, – ворчливо мотнул пятачком хряк.

Боян вдруг захрипел, закашлялся и тараном поскакал в нашу сторону.

– Кхееее… Кхеееее… – вырывалось из его горла.

Мы все заметно напряглись.

– Что? Что случилось?

– Ааа… Ааа… – протянул он и снова закашлялся.

– Да что?! Ну? – с беспокойством заглядывал в его бегающие зрачки Борис. – Мышь? Змея? Кузнечик?

Глаза Бояна расширились, но он помотал мордой и выдавил из себя:

– Аааа… Ааа… Адуванчики!

– Тьфу! – сплюнул хряк. – Ты зачем их ел, дурень?! Попить ему надо. Воды дайте. У этого чудика аллергия на одуванчики, а он их жрёт всё равно.

Дар"eна, всё это время молча смотревшая то на меня, то на зверей, белела при виде задыхающегося существа.

– Жень, что там случилось?

– Ты знала, что у твоего козла аллергия на одуванчики?

– Алле… Что? – спросила она.

– Ясно… Воды ему надо. А у меня закончилась вся. У вас…? – вспомнив, что мои попутчики вообще не брали с собой ничего, мысленно ругнулась.

Боян захрипел сильнее. Даша визгнула, сдернула с моего пояса привязанную склянку, которую дала мне баба Нюра, быстро откупорила и сунула горлышко в рот Бояну.

– Пей, пей Боянушка…

– Дааашааа, – протянула я в испуге, но было поздно.

Боян сделал два больших глотка, успокоился и обмяк на руках у Дарьи.

– Двинусь я скоро с этим симулянтом. Оставил хоть воды-то?! В горле из-за тебя пересохло, – проворчал хряк, приложился пятаком к бутыльку в руках рыжей и, зажав его мелкими зубами, опрокинул остатки себе в рот. – Ууух, хорошо.

– Кто это сказал? – ошеломлённо спросила Даша.

– Что сказал? – переспросила я.

– Что хорошо. Голосом таким… скрипучим.

Мы с Борькой переглянулись.

– Скажи ещё что-нибудь, – сказала я хряку.

Тот задумался на секунду, потом покосился на «умирающего» Бояна и с ухмылкой сказал:

– Козёл сер, козёл сед, а все псиной несет.