Она вздохнула, но не ответила. Призрак ушëл, программа Йоси отказалась загружаться. Красота. Теперь она совсем одна. Стоило подумать об этом, Роман обнял еë, кончиком холодного носа уткнувшись в чувствительную шею. Ева замерла, сражённая наповал чудовищной наглостью. Пару дней знакомы, а всё туда же! И когда! Сейчас, когда она ослабла после лесных приключений и даже не думала играть в хорошо знакомые игры.
— Ты менее одинока, чем кажется.
Она вздрогнула. Откуда он мог узнать про эти мысли?
— Я что, вслух говорила?
— Нет, я просто забрался тебе в голову. Ментальная защита — никакая!
— Что за…
— «…херню ты несёшь»? Во-первых, даже в мыслях не выражайся, барышням не идёт. Во-вторых, это вполне полезный в наших кругах совет.
— Это в чьих — в ваших?
— Ну вот не расстраивай меня, я же знаю, что тут, — он несильно щёлкнул её по лбу, — мозги есть.
Снова замолчали. Ева отчасти понимала: он клонил к странностям деревни и её жителей, к призракам в мобильном, домовым и говорящему котяре Василию. Все в этом месте хоть на чуточку свихнувшиеся, вот даже Роман не исключение. Он, возможно, самый чокнутый в округе, раз знал, что происходит и даже управлял этими странностями. Отвечать не хотелось. Даже если в Кощеевской притаился древний орден всякой нечисти с волшебниками во главе, какая разница? Её план был прост, как палка: разобраться с делом, убраться из деревни и забыть о ней, как о страшном сне. Со своими чудесами пусть сами разбираются.
— Ладно, давай честно. Мне пофиг на то, что здесь происходит, кто тут живёт и вот это всё.
Сказала и закрыла рот ладонью. К правде она не привыкла, особенно к такой прямолинейной, несдержанной. Ева даже отвернулась, чтобы не видеть разочарования в глазах Романа — из-за такого же, с каким смотрел отец, когда из перспективных юристов она ушла в команду «каких-то там блогеров». Это был последний раз, когда они общались. Не то чтобы этот разрыв её очень беспокоил, просто с тех пор возросла чувствительность к осуждающим взглядам.
Она ждала злого комментарий или того, что Роман просто встанет и уйдёт, чтобы навсегда исчезнуть из поля зрения. А вместо этого он расхохотался, развалившись поперёк крыши, раскинув руки, покрытые ярко-красными полосами. «А вот это уже интересно…» — подумала Ева и присмотрелась. Рубашку украшал узор из маленьких дырочек и зацепов, пятен грязи и запекшейся крови. Определённо не тот стиль, к которому она привыкла.
— Знаешь, ты очень напоминаешь мне одну девушку. Она, конечно, до жути любопытная, не пофигистка вроде тебя, но тоже та ещё заноза в заднице.
Ева кисло улыбнулась. Чёртовы сравнения раздражали ещё с курсов по гимнастике. Они никогда не были в её пользу.
— Дай угадаю, ты любишь её?
— Люблю?.. — повторил он, растягивая слово, будто пробовал его на вкус. — Ну, разве что так, как любят дочерей или сестёр. Ей семнадцать было, когда мы встретились, только из скорлупы детства вылезла.
— И что с ней?
— Я учил её. Перспективная волшебница была. А потом она выжгла всю себя, чтобы… В общем, я облажался и не удержал еë.
Ева замялась. Она легко копалась в чужих преступлениях и рассказывала о гибели десятков людей, но когда дело доходило до разговоров о смерти — что ещë могло таиться за неловкой заминкой в рассказе? — лицом к лицу, уверенность смыло волной. Вокруг сразу находилась куча более интересных дел, воздух накалялся, как во время грозы. Хуже всего, что выходить из этой неловкости совершенно не получалось. Вот и сейчас Ева встала, разглядывая мобильный.
— Это какой-то кошмар, здесь даже на высоте связь не ловит!
Роман будто тоже обрадовался смене теме: рывком вскочил на ноги, выхватил у неë телефон и забрался чуть выше, к флюгеру, вскинув руку. На его лице сияла беззаботная мальчишеская улыбка.
— Просто надо знать, где ловить!
— Эй, остор…
Не успела. Он сделал неосторожный шаг, неправильно повернулся или просто оступился. Слишком быстро, Ева не видела причину. Только результат: Роман, взмахнув руками, соскользнул с крыши. В расскалëнном воздухе повисла тишина. Несколько секунд Ева сидела неподвижно, до конца не понимая. Только что они сидели, болтая о мелочах, а теперь…
Забыв, как дышать, она переползла к краю крыши, осторожно наклонилась и замерла. Она ожидала увидеть искарëженное тело, но вместо этого — ничего. На раскалëнном асфальте валялся шевелящийся ком одежды.
— Что за…
По шаткой лестнице Ева спустилась на землю, потянулась к кому и выругалась. Крупный чëрный ворон с силой прихватил палец.
«Тебе лучше не шариться по чужим вещам, а отвернуться», — знакомый голос зазвучал в голове.
— Нафиг?
«Нет, ну если тебе нравится пялиться на голых мужчин, оставайся так…» — теперь каркающий голос звучал насмешкой.
Ева спешно отвернулась. Разглядывание обнажëнных тел — женских и мужских — до сих пор не входило в список еë интересов.
— Так ты типа оборотень? — спросила она, слушая шорох одежды.
— «Типа». Не люблю это слово, но да. Птица, как ты.