Деривация.

Все три «опорника» были взяты под контроль в течение двух часов, при этом наступающая сторона не встретила никакого сопротивления — осмотр показал, что как только в дело включилась авиация, боевики, очевидно, покинули, кто успел, захваченные позиции. Часам к четырём все три «опорника» вновь были обжиты садыками — по взводу на каждый, да по танку, в которых оставалось по половине боекомплекта.

Шевчук вернулся на элеватор.

— На восемнадцатом «опорнике» видел пару трупов — садыков, больше нигде убитых не было. Похоже, отошли блохастые. Странно всё это. Зачем затевали?

После окончания войсковой операции, Федяев вместе с Шевчуком и его снайперами уехал в Пальмиру, Паша решил провести ночь здесь — Стешин обещал показать работу тепловизионных и ночных прицелов, которые имели в условиях пустыни некоторые особенности своего применения.

Расположившись в здании элеватора, в помещении, отведенном для пребывания снайперской группы, Паша с интересом взирал на то, как устроились его снайпера: на газовой горелке в огромной сковороде они тушили какое-то вкусно пахнущее животное, которое, очевидно, прибыло на элеватор с тылами мотопехотной роты садыков и было продано местным защитникам, которые, любезно поделились с соседями. Отдельно из сухофруктов готовился компот.

— Еще вот, — Денис достал из ящика бутылку виски. — Мухабаратовцы подарили, сказали тебе передать.

— Не отравят? — с усмешкой спросил Паша, принимая бутылку.

— Да не, — рассмеялся Денис. — Они две привезли, одну, говорят, оставь командиру, одну выпьем.

— Выпили?

— Ну, а что на неё — смотреть что ли?

— Ну не знаю. На меня они однозначно зло держать должны — ведь это на моих минах разведчики погибли.

— Они сказали, чтобы ты не парился этим вопросом. Виноваты те, кто на «опорнике» сидел, их уже передали в трибунал, будут судить. В штрафную роту отправят, кровью смывать проступок.

— Тут еще и штрафные роты есть? — удивился Паша.

— А почему бы им не быть? — вопросом ответил Денис. — Воюющая армия, на мой взгляд, должна иметь такие подразделения — и правосудие отправляется, и пользы больше, чем от расстрелов. В основном туда переметнувшихся игиловцев направляют, но есть и те, кому срочно нужно исправиться. Типа твоих минёров.

— Ну, так-то да, — согласился Шабалин. — Ну чего сидишь? Пока баран приготовится, мы уже протрезвеем.

Стешин с готовностью достал два стальных стаканчика и, перехватив у Паши бутылку, начал ее открывать.

— «Солнышек» может, позовём? — спросил Паша.

— Да ну их, — отмахнулся Денис. — Эти какие-то неразговорчивые попались. Элита. Белая кость. Мы для них плебеи. Молодые, а уже носы задрали.

— Ну, как знаешь…

Паша протянул руку, и из стоящего на полу раскрытого сухпайка достал банку мясо-растительных консервов, открыв, поставил её на табурет, организованный Стешиным вместо стола.

— Вилки-ложки?

— Есть, — Денис достал пару зеленых пластиковых ложек.

Виски разлилось по стаканчикам.

— Ну, давай… — Паша не смог придумать тост и просто выпил.

— Давай, — Денис тоже не стал утруждаться традициями.

— Ой, хорошо, — Шабалин вздрогнул. — Прекрасный вискарь.

— Превосходный, — согласился Денис. — Мухабаратовцы говорят, что с американских складов украдено. Врут, конечно, но красиво врут.

— А может и не врут, — Паша пожал плечами. — Мы вчера которых взяли, американцев, сегодня Барченко мне сказал, наши спецы раскололи их до самой жопы. Они столько интересного наговорили…

— Ногти им вырывали? — усмехнулся Денис.

— Да нет, говорит, в дружеской беседе, пока представителя коалиции ждали, который их должен был опознать и в случае, если они те, за кого себя выдают, забрать их. Им там какого-то старого полковника подвели, опытного вербовщика, из агентурного разведывательного центра. Про него говорят, легенды ходят, как он народ вербует. По всему миру катается — работает. С виду, как Барченко рассказал, такой дедушка — божий одуванчик, начинает разговаривать, и хоп, ты и понять не успеваешь, как уже во всем с ним согласен и готов ему безмерно помогать, — Паша улыбнулся и показал Денису, чтобы тот не тянул с наливанием. — Восемь языков в совершенстве знает, психолог, гипнотизёр. Если, скажем, заграничная резидентура заприметила для вербовки какого-то секретоносителя перспективного, а местные разведчики понимают, что опыта у них не хватит его завербовать, то туда немедленно вылетает Михалыч — и ему хватает провести с человеком один вечер — за чашкой кофе, за коньяком, лишь бы языками зацепиться. А дальше он вовлекает человека в диалог, заводит в логические ловушки и тут же предлагает ему помощь — из этих ловушек выйти. Заодно внушает вербуемому глубокие обязательства перед ГРУ. Игорь с таким восторгом про этого Михалыча рассказывал, что я аж проникся желанием с ним познакомиться.

— Накатим?

Они выпили и Паша продолжил: