Деривация.

— Паша, это было бы уместно, если бы не такая открытая местность, на которой мы работаем! — стал объяснять Валера. — У разведчиков в основном автоматы, а это, сам понимаешь, ближний бой. А у твоих бойцов — длинная рука. Твоя снайперская пара на открытой местности опаснее целого взвода разведчиков.

— Ну, так то, да… — согласился Шабалин.

— Товарищ капитан, — с другого конца стола подал голос Олег Шевчук. — Я сегодня коллег с третьей бригады встретил, так у них на «Тигре», на дверце, летучая мышь белой краской нарисована!

— Палево, — ответил Паша.

— Зато красиво! — сказал Олег. — Давайте на наших «Тиграх» якоря нарисуем!

В наступившей тишине сразу стало ясно — идея всем понравилась, и все присутствующие невольно взирали на Федяева, как на старшего по званию — одобрит он эту идею, или нет.

— А краска есть? — спросил Валера.

— Есть, — с готовностью ответил Шевчук. — Баллончик.

— Трафарет нужен, — сказал Барченко.

Авантюризм и мальчишество правили бал.

— Сейчас сделаем, — кивнул Олег.

Тут же появился кусок баннера, в котором канцелярским ножом прорезали якорь, высотой сантиметров сорок — чтобы и в глаза сильно не бросался, но и чтобы факт присутствия определялся.

Вышли на улицу, прошли к машинам. Достали сигареты. Шевчук наносил краску, старшина держал трафарет. Через десять минут работа была закончена: на всех трёх броневиках отныне имелся штат морской пехоты.

— Ладно, оставлю вас, — сказал Федяев. — Еще работы много.

Когда вернулись в дом, дежурный доложил, что командир бригады морской пехоты ждёт во Владивостоке доклада от командира роты о результатах боевой работы. Паша прошел в комнату связи.

— Товарищ полковник, — голос, слава богу, не заплетался от принятого, — стрелковая рота снайперов в полном составе находится в расположении на территории оперативной группировки «Пальмира». В ходе выполнения боевых задач потерь не имеем, оружие и снаряжение в наличии и в исправном состоянии. В общей сложности ротой уничтожено, по предварительным данным, восемьдесят семь боевиков.

— Мало, товарищ старший лейтенант, — грозно рыкнул комбриг. — Вон, северяне, отличный результат привезли — пятьсот сорок восемь подтвержденных попаданий. А вы топчетесь на месте.

Паша поморщился — «старший лейтенант» резануло ухо. И тут он понял — комбриг ведь еще не знает о присвоении очередного звания. В голове заиграла гордыня — вон он, тот самый момент, которого он долго ждал — уязвить комбрига, с которым у него были сложные отношения…

— Товарищ полковник, рота активно задействована в наступательной операции на Дэйр-Эз-Зор, я уверен, северян мы догоним и перегоним! КАПИТАН Шабалин доклад закончил!

Несколько секунд комбриг молчал, переваривая услышанное, потом переспросил:

— Капитан? Шабалин, ты там не припух? Что за вольности?

— Никак нет, товарищ полковник, не припух и не вольности. Сегодня приказом по группировке мне присвоено очередное звание!

Стоящий рядом Барченко показал большой палец. А сам Паша чуть не захлебнулся от накатившего экстаза.

— Вот как? — на том конце эфира почувствовалось смятение. — Поздравляю.

Комбриг отключился.

* * *

С утра Паша отрядил четыре пары на двух «Тиграх» в распоряжение советника при пятом штурмовом корпусе, а сам подъехал на броневике к штабу — ожидать начальника разведки и представителя объединенной группировки. С собой он взял пару с СВДС и «Манлихером», надеясь найти им достойное применение.

Барченко и Федяев забрались в машину, наполнив её шумными возмущениями, следовавшими после инструктажа у дяди Лёши.

— Радиоперехват получили, — начал говорить Валера, когда машина тронулась. — Духи вскрыли расположение передовых рот штурмового корпуса и определили вероятные направления наступления, которые решили закрыть опорными пунктами. Для построения «опорников» они из Эс-Сухнэ везут четыре бульдозера — будут нагребать оборонительные валы. Авиация поднята, беспилотники висят над дорогой — ищут тралы с бульдозерами.

— А что сирийцы? — спросил Паша.

— Да они пока раскачаются… — отмахнулся Валера. — Командира сирийского найти не могут, толи спит где-то, толи сбежал.

— Сбежал? — удивился Шабалин.

— Да у них это нормально, — ответил Федяев. — Когда в прошлом году духи Пальмиру отбивали, сирийское командование свалило из города сразу. Здесь только рота нашей десантуры оставалась и группа «подсолнухов». Восемнадцатая танковая дивизия садыков тогда много танков боевикам подарила. Устойчивость очень слабая у них, — сетовал Валера. — Менталитет восприятия войны у них совсем не такой, как у нас. Они воюют не тогда, когда надо, а тогда, когда это не мешает другим делам. Обед привезли — стоп война! Молитва началась — стоп война! Стемнело и захотелось спать — стоп война! Это нас устав приучает, что противника нужно бить до полного разгрома, а они будто об этом никогда и не слышали.

Броневик прошел Тадмор и нёсся к элеватору.

— Какая у нас задача? — спросил Паша.

— Надо оценить обстановку, — ответил Федяев. — Визуально, что говорится — прощупать лично.