Дерлямбовый путь Аристарха Майозубова

— Я хочу ещё немного кофе и тебя, — нескромно заявила гостья.

— А насколько важна последовательность действий? — улыбнулся неожиданному напору Эвелины, поэт.

— Ни насколько… Но к чему этот вопрос?

— Всё просто, кофе придётся подождать, а я уже готов, — произнёс Аристарх и поцеловал девушку в губы.

Где-то через два часа они молча стояли на улице в ожидании вызванного такси, им совершенно не хотелось расставаться, но драматургия наступившего дня диктовала собственный сценарий. Шустрая жёлтая машинка подъехала почти моментально, как бы подчёркивая новые стандарты комфорта столичного города, поэтому прощание стало коротким и чуть эмоциональным. Аристарх впервые не ощущал радости обретения одиночества, чувствуя непривычную, но приятную зависимость от уезжающей женщины.

День располагал к неторопливой прогулке и поддавшись этому легкомысленному влечению дня, поэт направился по привычному маршруту в ставший любимым сквер с видом на комплекс «Москва-сити», дабы спокойно побродить, напитываясь вдохновением и радостной суетой провожающих карантинные меры горожан. Нежная грусть командовала парадом эмоций, превращая марширующие чувства в осмысленные рифмованные строчки.

Время чарующий странник,

Гений эмоций и дум,

Душ ненадёжных механик,

Суетный города шум

В переплетеньях страданий,

Прожитых дней маяты

Верным адептам мечтаний

Переломаешь хребты.

Майозубов торопливо сел на лавочку, записать только что родившийся стих, а давящее ощущение скорого конца, придавало совершаемым действиям особые смыслы. Ведь сейчас абсолютно всё имело значение, так как уходящую жизнь требовалось наполнять только совершенным, возвышенным и осмысленным.

— Всё пишешь? — спросил Майозубова, проходивший мимо мужчина.

— Пишу, — подняв глаза, ответил поэт и улыбнулся. Перед ним стоял красиво постаревший Миша и его «новый», только-только преодолевший стадию шаловливого щенка, Мухтар. Аристарх отметил, что Миша приобрёл почти идеальную фитнесс-фигуру и стал носить более яркую одежду, что чрезвычайно позабавило, отчего приличествующая приятной встрече улыбка стала ещё шире.

— Как дети? — продолжил беседу Аристарх.

— Да, как лошади, сожрали всё, что было в холодильнике и бегают по окрестностям. В следующем году в армию пацанов определю, пусть Родине долг отдадут.

— Как же, Миша, всё быстро происходит, считай они уже взрослые.

— Да и ты тоже давно не тот странный мальчик, которого я встретил после наступившего миллениума.

— Ну не совсем. Хотя… Впрочем, ладно, скажи-ка мне лучше, почему ты такой лощёный и модный. Не переметнулся ли случаем на другую сторону Луны, — рассмеялся Майозубов.

— Скажешь тоже, меня же жена не поймёт, — отшутился Миша.

— А что тогда с тобой?

— Я, грешным делом, стал частным фитнесс-инструктором, приобщаю к спорту богатеньких буратинок в строго индивидуальном порядке.

— Ну ничего себе смена карьеры, и как тебя только угораздило с ментовских хлебов на эти галеры залезть?

— Да всё просто, я удачно ломаю стереотип. Ну ты же знаешь, скучающая молодая жена нувориша ходит на фитнес, а там накаченный молодой красавчик, что уже само по себе довольно неприятная для мужей двусмысленность, а я, прикинь, не молодой, женатый и на морде у меня ментовка написана, короче, ревновать, вроде, как и не надо, ко мне даже очередь стоит, занят с утра до вечера.

— И что же, Миша, барышни совсем не пристают?

— Всяко бывает, но я погоняю такую на тренировке чуть пожёстче и она охает потом от перегруженных мышц.

— Как же ты нелюбезно с девушками поступаешь, — рассмеялся Майозубов.

— Знаешь, кому очень надо найдут в другом месте, а у меня имидж и хороший доход, я своим спиногрызам по квартире купил, так что пока с долгами не расплачусь, дон Жуана включать не намерен, да и вообще, я не по этой части. Ну да ладно, про меня всё ясно, сам-то как?

— Ну чуть меньше, чем через три недельки, скорее всего, похоронишь меня.

— Ты что, шутишь что ли?

— Какой шутишь, я ж тебе говорил, поэты долго не живут, если они гениальные, конечно.

— Болен чем-то страшным?

— Вовсе нет, видимо, просто время подошло.

— А побороться за жизнь не хочешь?

— Даже не думал об этом особо…

— Ну ты даёшь, Аристарх, удивил. Впрочем, ты всегда странным был.

— От судьбы, Миша, не уйти…

— Вот тут ты точно прав, поэт: от судьбы не уйти… Знаешь, вот моя визитка, набери, вечерком, если настроение будет, а я коньяка куплю. Лет пять, наверное, уже не пил, всё не до этого было, а тут сам Бог велел, но сейчас давай простимся, у меня занятие через час, пойду на одну «спортсменку» обруч надевать, а туда ещё добраться надо.

— Позвоню… Пока, Миша…

— Пока, поэт…