Derniеre danse des coeurs d amour (СИ)

— Если ты думаешь, что я настолько пьян, что начну спать с тобой, то ты ошибаешься, милая, — в бархатном шепоте Драко проскользнули ноты льдистой насмешки, и девушка обиженно дернулась, очнувшись от гипнотического голоса Малфоя.

— Но, Драко… Разве тебе не хочется?.. — ее пленительное мурлыканье могло свести с ума кого угодно.

Губы Малфоя исказила полубезумная усмешка, в глазах сверкнула пугающая своей жестокостью и помутнением сталь. В бледной руке вновь оказался стакан с Огневиски, и через несколько мгновений запах дорогого алкоголя, оставшийся на тонких губах, смешался с холодным ароматом умопомрачительного одеколона. Астория не могла отвести взгляд от Малфоя, напоминавшего роскошного хищника, затаившегося в ожидании добычи.

— Скажи, ты и правда такая дура? — он издал едкий, почти сумасшедший смешок. — Или только прикидываешься?

Девушка оскорбленно вздохнула, выпрямив спину и взглянув на недобро ухмыляющегося молодого человека. Астория плотно сжала губы и тяжело сглотнула, когда на уши нещадно надавила грохочущая музыка. Малфой уже безразлично отвернулся, как от надоевшей игрушки. В груди у Гринграсс противно защемило и она, круто развернувшись на каблуках, отправилась к сестре, которая искусно кокетничала с обкурившимся Уорингтоном. Малфой злобно хохотнул. *** Флоренс попыталась приоткрыть глаза, но в голову ударила такая пронзительная вспышка боли, что девушке показалось, будто череп раскололся надвое и осколки впивались в кожу головы. Ее грубо тащили за шиворот, пиная в голень тяжелыми сапогами. По лбу текло что-то липкое и горячее, стекающее на брови и попадающее в глаза. Нос словно раскрошили гигантским молотом, и теперь виски простреливала невыносимая режущая боль, которая затуманивала глаза. Иссохшие разбитые губы стянула кровавая корка с отвратительным привкусом железа и соли, язык во рту распух и совершенно не ворочался. Кисти посиневших рук, на которых расплылись длинные кровоточащие порезы и глубокие ссадины, онемели из-за толстых грубых веревок, впивающихся в исцарапанную кожу. Отяжелевшие веки не удалось разлепить: на ресницах засохла кровь, а из левого глаза сочилась какая-то омерзительная слизь. Но перед заплывшим взглядом мелькали жуткие темные тени, кожа покрылась мурашками из-за пронизывающего сырого холода, пахло прелыми листьями, мокрым камнем и чем-то тяжелым.

— Что мы им скажем, Пиритс? — над ухом прогремел страшный хриплый голос, из-за которого по телу девушки пробежала крупная дрожь, а перед глазами вспыхнули слепящие блики боли. — Ты станешь говорить про тот указ?

— Ты достал меня! — второй человек, шедший впереди, раздраженно рыкнул. — Я же сказал тебе, тупица: НЕТ! И если ты проболтаешься, то я…

— Понял, понял… — обиженно пробурчал егерь, хлестко встряхивая Флоренс. — Шевелись, кляча! Иначе мы научим тебя послушанию!

— Полегче, Струпьяр! — гнусно ухмыльнулся Пиритс. — Ты и так изрядно потрепал девчонку. Не забывай, что она предназначена для развлечения, а не для измывательств. Хоть и грязнокровка, но хороша!.. — Пожиратель бегло оглядел пленницу и мимолетно скривился от ее истерзанного вида. — И все же ты перестарался! В таком виде мы за нее ничего не получим.

— Ничего, если леди Малфой помашет палочкой, то превратит эту шваль в нечто приличное! — Струпьяр пошло облизнулся. — А уж если она берегла свою киску для такой же мрази, как она… То мы сможем неплохо отдохнуть! — егерь раскатисто хохотнул.

Они остановились. Девушка едва не взвыла, когда она, попытавшись приподнять руки, получила оглушительную затрещину от Струпьяра. Раскалывающаяся голова закружилась, темные мутные пятна поплыли и Флоренс почувствовала, как медленно оседает на грязную сырую плитку, покрытую липким месивом. В лицо ударила мелкая противная изморось, и раны на щеках стало разъедать, будто кислотой. В ушах зазвенел ватный гул, через который пробивалась шумная ругань Пиритса и Струпьяра, потом оглушающий свист ветра и медленный лязг ржавых ворот.

— Итак, чем порадуете на этот раз? — тихий вкрадчивый голос с визгливыми нотами окутал девушку воспоминаниями из худших ночных кошмаров.

— Мадам, мы нашли эту грязнокровку в убежище под мощной защитой, — тон Пиритса стал тошнотворно-елейным, его короткие грязные пальцы до хруста сжали локоть пленницы, вынуждая рывком подняться на ослабевшие ноги. — Она явно не простая беглянка, и мы посчитали нужным показать ее вам, прежде чем прикончить это магловское дерьмо. Может, она будет полезна для вас или Темного Лорда…

— Где вы только откопали эту омерзительную тварь? Она же настоящая уродина! — Беллатриса Лестрейндж вцепилась длинными костлявыми пальцами с грязными ногтями в окровавленный подбородок девушки, опаляя вонючим дыханием разбитое лицо. В ее тоне сочилось такое презрение и брезгливое отвращение, что Флоренс передернуло.

—Вообще-то она ничего, мадам, — виновато произнес Пиритс, злобно покосившись на стушевавшегося Струпьяра. — Но мы несколько перестарались, пока девчонка сопротивлялась…