Derniеre danse des coeurs d amour (СИ)

Флоренс, опираясь на дрожащие хрупкие руки, села. Перед глазами все плыло, и черный мрамор стен смешивался с мерцанием десятков тонких свечей. Голову пронзила невыносимая режущая боль, отдающая частой пульсацией в виски. Все тело ломило, а места недавних ран жутко горели, словно разъедаемые кислотой.

— Ваш сын неплохой учитель, мадам, — на рассеченных губах мелькнула бледная тень улыбки. — К тому же, мне помогли друзья.

Нарцисса прикрыла глаза. Сердце болезненно сжалось.

— Что она видела?

— То, что показала ей я, — девушка склонила голову, на ее бледном, покрытом шрамами лице отразилась неясная, мутная эмоция.

— А…

— Нет. Не волнуйтесь, миссис Малфой, — перебила женщину Флоренс. — Никаких подозрений на вашего сына не падет.

Нарцисса недоверчиво дернула бровью. Девушка странно ухмыльнулась, сдержав стон боли.

— Поверьте, это в моих же интересах, мадам. Тем более что теперь мне терять уже нечего.

Миссис Малфой вздохнула, с грустью вглядываясь в это тонкое изнуренное лицо, в пустые глаза и вымученную позу.

— Вы понимаете, Флоренс, что сделать я ничего не смогу. Беллатриса наверняка доложила… — Нарцисса натужно сглотнула, — ему о том, что появилась новая пленница. Если я вас отпущу, то убьют всю мою семью, а чуть позднее и вас.

— Я знаю, — сухо прокашлялась девушка, и ее губы исказила горькая усмешка. — Я предвидела, что нечто подобное рано или поздно произошло бы. Это был лишь вопрос времени.

— Я постараюсь устроить так, чтобы вас… не касались, — Нарцисса старалась не смотреть ей в глаза. — А теперь идемте, я отведу вас в подвал. Сможете подняться?

Девушка ухватилась за предложенный локоть, сдерживая мучительный крик боли. Сердце женщины туго сжалось. *** Гарри задумчиво смотрел в окно, за которым завывал вихрь с мерзкой мелкой изморосью, бьющейся в стекла с раздражающей монотонностью. В граненом стеклянном стакане давно остыл крепкий сладкий чай, приготовленный Гермионой. На небольшом дубовом столе излучала тусклый пыльный свет электрическая лампа, и густой вечерний мрак хоть немного рассеивался. Нос щекотал неприятный запах затхлости, едкого табака и имбиря, который Кикимер добавил в плов. Все чужое и холодное. За спиной под нерешительными шагами заскрипели половицы, разрушая тягостную тишину. Гарри, подперев ладонью щеку, обернулся, мягко глядя на стройный женский силуэт, темнеющий в дверном проеме.

— Гарри, мы можем поговорить?

Юноша нахмурился. Голос подруги странно подрагивал, выдавая ее нервозность. Гермиона аккуратно опустилась на соседний стул, сцепив тонкие пальцы и виновато поглядывая на друга. Ее пушистые каштановые кудряшки, падающие на плечи, отливали золотистым блеском в свете настольной лампы. В темно-карих живых глазах мерцал непонятный огонек, а на светлой нежной коже выступил волнительный румянец.

— Конечно, я тебя слушаю, — Гарри испытующе смотрел на Гермиону, которая по непонятным причинам упрямо отводила взгляд.

— Гарри, я понимаю, что должна была рассказать тебе раньше… — девушка нервно заломила большой палец, и тот хрустнул. — Только сразу не злись, ладно?

Глаза Гермионы умоляюще заблестели, а красивые розовые губы подрагивали так, словно подруга вот-вот расплачется.

— Говори, — молодой человек выпрямился и строго взглянул на съежившуюся девушку.

— Гарри, мне кажется, что с Флоренс… что-то случилось.

Юноша шумно втянул воздух, резко сжав руки в кулаки. На виске запульсировала тревожная жилка.

— Что произошло, Гермиона?

— П-понимаешь, когда я отправляла ей письма, то ставила сложные защитные чары на них, чтобы узнать, если кто-то вскроет. Она делала также, — девушка шмыгнула покрасневшим носом. — На последнее письмо, которое я отправила, она не ответила. Прошло полторы недели, Гарри! — по щекам покатились прозрачные слезинки. — Сейчас вернулась Тивви с поврежденным крылом. Она принесла мое письмо со взломанными чарами!..

Гарри выдохнул, ощущая, как бешено заколотилось сердце, а в ушах глухо зазвенело. Внутри нарастал тугой тревожный ком, от которого тянулись липкие нити, опутывающие затуманенный мозг молодого человека. Гермиона жалобно всхлипывала.

— Кто-то мог узнать, где она находится, Гарри! Я виновата, я знаю, должна была сказать тебе, еще когда не было ответа… И мы ничего не можем сделать!

Юноша резко вскочил, с грохотом отодвигая стул, и подруга боязливо вздрогнула. В его ярких изумрудно-зеленых глазах горел жесткий, непримиримый огонь решимости. Побледневшее лицо выглядело устрашающе в тусклом полумраке, на щеках дергались желваки. Грейнджер тоже поднялась, умоляюще хватая Гарри за руку и жалобно всматривалась кофейно-карими глазами в жесткие черты.

— Не надо! Тебя поймают!..

— Ты предлагаешь оставить ее на произвол судьбы? — оглушительно рявкнул молодой человек.

Воздух словно наэлектризовался, пронизанный нитями тревоги и напряжения. Казалось, еще чуть-чуть, и из глаз Гарри посыплются жуткие искры.