Derniеre danse des coeurs d amour (СИ)

— Скажи, грязнокровка, — он приблизился вплотную, обдавая пленницу странной смесью дорогого парфюма и гнилости, — Что я могу сделать с такой мразью, как ты?

Он сорвал с себя мантию, оставаясь в одной черной рубашке и грязных, драных штанах. Нотт с жадной похотью вглядывался в смертельно бледное, но красивое лицо девушки, в тонкое худое тело, скрытое только рваным тряпьем, и Флоренс окутал липкий страх.

— Нет, — с полубезумным смешком, вырвавшимся из груди, прошептала девушка, — Вы не сделаете этого!..

Нотт расхохотался смехом, от которого у Флоренс застыла в жилах кровь, а мозг парализовал ужас. Пожиратель вскинул мощную ладонь, и через секунду от стен отразился звонкий шлепок. Девушка схватилась за щеку, на которой от удара стали открываться раны, и жалобно всхлипнула. Нотт с размаху дал ей вторую затрещину и Флоренс, оседая на ледяной, покрытый вонючей плесенью пол, заскулила от боли.

— Прекрати выть, дрянь! — он вцепился ей в плечи, поднимая грубым рывком, и бешено орал. — Прекрати, мразь! Мы еще даже не начинали с тобой!

Нотт сорвал со штанов ремень.

— Нет!!! Я умоляю вас!..

— Заткнись! Заткнись, кому сказал!!!

В длинных пальцах Пожирателя оказалась волшебная палочка, из нее вырвалась ослепительная струя синего света, и с девушки слетела вся одежда, оставляя только непорочное белое тело, покрытое бесчисленными рубцами. Флоренс дико вскрикнула, пытаясь прикрыться, и Нотт с животной пьяной улыбкой вывернул ей руку, и раздался омерзительный хруст. Еще один мучительный вскрик эхом разнесся по подвалу поместья.

— Закрой свой рот, грязнокровка! Сейчас я проверю, берегла ли ты для своего куска дерьма свою драгоценную пизду!

Еще одна оглушительная затрещина, и по щекам девушки потекла кровь, смешанная с горячими слезами. В воспаленных глазах полопались капилляры, бровь была рассечена, а на скулах назревали кровавые гематомы. Разгоряченная плоть коснулась обнаженного тела, и бесконечным многогранным эхом посыпались звуки звонких ударов, пошлые мужские стоны и надрывные мольбы о помощи, отражавшиеся от безмолвных равнодушных стен. Бесконечно долгий, пронзительный, полный нечеловеческой боли визг облетел жутким шлейфом весь первый этаж Малфой-Мэнора. Нарцисса Малфой вцепилась в холодные мраморные перила, сдерживая слезы. Комментарий к Chapter

XXV

Эмоционально глава очень тяжелая, поэтому очень важна ваша поддержка!

====== Chapter XXVI ======

Промозглая склизкость давящих стен камеры проникала в остывшую кровь обжигающе-холодной проволокой, касаясь окаменелого сердца ледяными иглами. В вязкой непроглядной мгле зловеще завывал пронизывающий до костей ветер, а от бездонной пустоты перед глазами плыли черные круги. В опустошенном мозгу режущими болезненными вспышками впивались в плоть самые страшные и унизительные часы жизни Флоренс Уайлд.