Дервиши на мотоциклах. Каспийские кочевники

Интересны правила поведения здесь и нравы. Для женщин и мужчин предназначены разные вагоны. В каждом поезде первые два-три – женские, остальные – для мужчин или для тех дам, которые перемещаются со своими спутниками. Только не надо думать, что такое разделение – исключительно порождение гендерной сегрегации в исламе, или как там еще это называют умные европейские социологи. Как и почти все особенности жизни в Иране, оно имеет и оборотную сторону. Скажем, в часы пик мужские вагоны по большей части забиты, женские гораздо свободнее. Если женщина зайдет в мужской вагон, кто-нибудь встанет и обязательно уступит ей место. Если же в женский вагон заскочит мужик, на него зашипят так, что он выскочит, как ошпаренный, на следующей остановке.

Так что, в любом случае с женским вопросом в иранском обществе все не так просто, как кажется издалека. Уже в городе, когда мы гуляли по бульвару Вали-Аср – главной торговой улице Тегерана, наш очаровательный экскурсовод Лилия показывала множество разных заведений – кафе, ресторанов, кальянных. По большей части она спокойно заходила вместе с нами, пила кофе, болтала с посетителями и, вообще, вела себя крайне непринужденно. Но кое-где оставалась у входа и говорила: «Мне лучше вас подождать, посмотрите, ребята, любопытное место». Причем предугадать, когда она зайдет, а когда останется у дверей, было почти невозможно. Мы даже пытались с Максом и Любером сыграть в такую игру, но полностью проиграли прихотливым иранским реалиям. На наш взгляд, логики тут не существовало. Никакой.

Но, в любом случае, это были не официальные запреты – их нет, все легальные заведения в Иране открыты и для мужчин, и для женщин, по этому поводу аятоллы не издали никаких дополнительных фетв и предписаний, – а просто привычка и обычай. В иных местах появляться женщинам неприлично, и все тут. Это правила, традиции и условности, не более того. Европейских женщин они, кстати, не касаются. И если кое-где в мире, на арабском Востоке, например, существуют заведения, где неуютно будет чувствовать себя любой европеец, то в Тегеране таких нет. Местные повсюду открыты и радушны, недоверчивого и враждебного отчуждения я не заметил ни разу.

Главная транспортная артерия города – бульвар Вали-Аср – разрезает его с юга на север и тянется почти на двадцать километров. Это самая длинная улица на всем мусульманском Востоке.

Она соединяет Рах-Охан на юге города с площадью Таджриш на севере, откуда уже рукой подать до предгорьев Эльбурса.

На бульваре Вали-Аср множество магазинов, офисов, клубов и других достойных учреждений. Правда, в домах, непосредственно выходящих на бульвар, жить вряд ли комфортно. Слишком много народу, слишком много автомобилей. Дышать нечем. Вообще, в центре и на юге Тегерана дела с воздухом обстоят более чем плачевно. Экология – хуже некуда. Другое дело – север, предгорья.

Зато на Вали-Аср стоит Армянский клуб – единственное место во всей стране, где можно легально купить алкоголь. Понятно, что цены там – просто запредельные. Зато роскошные интерьеры. Армянская община – одна из самых богатых в Иране, и, хотя после Исламской революции для нее наступили нелегкие времена, позиций своих в экономике она не утратила. Вообще христиане считаются здесь, как и в других странах, где приняты законы шариата, религией Книги, своего рода «недомусульманами», которые все же и не язычники. Они обязаны платить специальный налог – зикр, но чувствуют себя гораздо уверенней, чем персы-зороастрийцы, исповедующие религию своих далеких предков.

Мы, было, хотели поддержать наших христианских братьев и купить в Армянском клубе бутылку рядового вискаря примерно за 70 долларов, но Лилия нас вовремя уберегла от этого пароксизма межконфессиональной солидарности. В ближайшей лавке из-под полы эта же бутылка стоила долларов двадцать…

В принципе, алкоголь в Тегеране можно найти в каждом квартале. В других крупных городах, скорее всего, такая же ситуация. Но вот если пьяный иранец попадется в руки полиции или тем более Стражей иранской революции, ему уж точно не позавидуешь. Пьянство в Иране наказывается публичной поркой. Человека могут побить палками – в первые годы после революции это широко практиковалось. Причем самое обидное, что наказывает не государство и его карательные органы, а местные общины по приговору «квартального» кади. Так что если ты попался пьяным, выпорют тебя собственные же соседи. Позора не оберешься.

Поэтому не удивительно, что в Иране алкоголизм как общественный порок побежден полностью и, скорее всего, навсегда. Иранцы, если и выпивают, то умеренно, по чуть-чуть. Когда их спрашиваешь об этом, они говорят, что у них есть и другие радости в жизни. Гашиш, к примеру, законом хоть и запрещен, зато Пророк об этом не обмолвился ни словом. А уж курение кальяна – просто историческая традиция.