Держава (том второй)

Уже дома он услышал далёкую канонаду и, выйдя на балкон, полюбовался вспышками выстрелов и взблесками шарящих по морю прожекторов.

«Всё–таки Старк молодец, — направляясь спать, подумал наместник. — Зря я его недооценивал. Решил ученья перед походом провести».

Но на этот раз русскую эскадру учил другой адмирал — Хейкатиро Того и посланные им 10 миноносцев.

Они шли с выключенными ходовыми огнями, ориентируясь на сияющие прожекторами дозорные миноносцы и, уклонившись от них, на малом ходу, теперь ориентируясь по включенному маяку на Тигровом полуострове и прожекторам на некоторых кораблях, определили якорную стоянку русской эскадры и сходу, пока их не заметили, атаковали суда противника.

Первым, в ходе торпедной атаки пострадал эскадренный броненосец «Ретвизан» — краса и гордость Тихоокеанского флота.

Следом — броненосец «Цесаревич».

Русские корабли открыли ответный огонь. Комендоры «Ретвизана», несмотря на пробоину в левом борту, из орудий малого калибра успели выпустить по врагу 150 снарядов, отогнав вражеские миноносцы, которые пытались потопить броненосец, но под шквалом огня промахнулись, один раз даже забыв вынуть из торпеды чеку.

Выпустив 16 торпед, только 3 из которых попали в цель, японские миноносцы повернули в море.

Третьим, получившим повреждения от попадания торпеды кораблём, был крейсер «Паллада».

Командир «Ретвизана», отбив атаку и проанализировав ситуацию, принял единственно правильное решение — посадить корабль на мель. Несмотря на опасный крен, он повёл броненосец к мелководью у Тигрового Хвоста, который узким и мелким каналом отделялся от Золотой горы. На этой горе находилось несколько береговых батарей, под защиту которых приткнулись два других повреждённых русских корабля.

Утром 27 января, вице–адмирал Того с главными силами Объединённого флота, подошёл к Порт—Артуру.

После нападения на русские корабли, десять его миноносцев ушли на базу в Корее, на дозаправку и перевооружение, поэтому, результат их атаки был адмиралу неизвестен. Но он верил в своих капитанов и давешние знамения, потому предполагал весьма положительный финал неожиданной атаки.

Какого же было его удивление, когда насчитал, глядя в бинокль, 5 русских броненосцев и столько же крейсеров. И это не считая миноносцев.

Русские корабли, урча паровыми машинами и дымя трубами, бодро двигались навстречу.

«Ну что ж, — решил он, — примем бой. Ведь кит попал под наш корабль, что обещает такую же судьбу крейсерам и броненосцам врага», — приказал поднять на своём флагмане, броненосце «Микаса» сигнал: «В этом сражении лежит решительная победа или поражение, пусть каждый старается изо всех сил».

Его корабли, стараясь изо всех сил, открыли плотный огонь с дальней дистанции по приближающимся русским.

— Подлецы, как равняются, — похвалил японцев, стоя на капитанском мостике, командир крейсера «Новик», наблюдая в бинокль за идущими в строе кильватерной колонны кораблями врага. — Приготовить минные аппараты. Идём в атаку! А вы, мичман, — обратился к одному из молодых офицеров, — со своими подчинёнными займитесь защитой от осколков. Наполните баркас и моторный катер водой.

Крейсер зигзагами, чтоб не попала торпеда, и на полном ходу, стал приближаться к флагманскому кораблю.

Но для японских моряков корабль адмирала — это святое. Весь огонь сосредоточился на русском крейсере.

В азарте боя русские моряки не обращали внимания на непрерывный шуршащий звук японских снарядов, взрывающихся за кормой мчавшегося со скоростью в 25 узлов[9] крейсера.

Но вскоре огромные каскады воды от рвущихся снарядов появились у бортов и носа корабля. Командир понял, что сквозь такой огонь его корабль не пройдёт и приказал повернуть назад.

К тому же «Новик» получил пробоину в кормовой части.

Другие русские корабли и береговая артиллерия, особенно с Золотой горы, вынудили неприятеля отступить.

Дымя трубами, корабли Того растаяли в морской синеве.

Малым ходом «Новик» приблизился к входу на внутренний рейд.

«Новичок!» — махали руками и фуражками проходящему крейсеру горожане и солдаты: «Герой! Молодцы!»

Остальные корабли, получив с «Петропавловска» сигнал: «Преследовать неприятеля» — бросились за ним. Но вскоре на Золотой горе подняли «Ферт». Флаг, соответствующий букве «ф», означал: «Предыдущий сигнал отменяется».

Флот повернул к Порт—Артуру.

Следом за «Новиком» эскадра втягивалась на внутренний рейд. Первыми прошли миноносцы. За ними — крейсеры. Последними буксиры тянули громады броненосцев.

Адмирал Алексеев вызвал к себе командира «Новика» Эссена.

— Я наблюдал за вами с Золотой горы, — при генералах заорал на капитана. Вас не было видно за взрывами снарядов и каскадами воды. Как вы смели? Как смели идти в лобовую минную атаку? Я на вашем корабле и лично на вас поставил крест, — тихо закончил адмирал. — А вы живы, — чуть не шёпотом произнёс он. — Господа, — обратился к окружающим, — поздравьте героя с золотым оружием!