Державин

Театральные представления в частных домах скоро перестали удовлетворять Державина. Он начал постройку тамбовского театра и скомплектовал городской оркестр, чтобы в нужных случаях не просить у богатых помещиков их крепостных музыкантов.

Вскоре после открытия в Тамбове главного народного училища в доме Державина состоялся спектакль. Была поставлена комедия М. И. Веревкина «Так и должно», в которой весьма выразительно выведены фигуры чиновников, плутов и крючкотворов. Спектаклю предшествовал «Пролог», сочиненный Державиным.

«Пролог» имел аллегорический характер. Прежде всего в нем изображался «дикий, темный лес», что, по разъяснению Державина, означало «тогдашнее малообразованное тамбовское общество». Некий Пустынник прорубает в лесу просеку — это Петр I прокладывает путь к свету. Затем восходит солнце, под которым подразумевается Екатерина II, и на облаке слетает Гений, вооруженный аспидной доской и грифелем. Он разъясняет цели просвещения и призывает:

Внимай меня, кто б ни был ты таков!
Убогий и богач, подвластный и свободный,
И пахарь, и купец, и раб, и благородный!

Державин указывает, что в этих словах заключался «намек на то, что училище было открыто для всех сословий».

Потом Гений набирает учеников, и являются музы Талия и Мельпомена, выражающие намерение остаться в этом преображенном лесу, где «пишут, кажется, и могут мыслить». Талия заявляет, что она примется обличать «все то, что скаредно, и гнусно, и порочно», в том числе

Безмозглых стихотворцев,
Бесчестных крючкотворцев,
Кащеев, гордецов,
И пьяниц, и мотов,
Господ немилосердных
И мудрецов безверных…
А буду только тех хвалою прославлять,
Кто будет нравами благими удивлять,
Себе и обществу окажется полезен,
Будь барин, будь слуга, но будет мне любезен.

«Пролог» заканчивался торжественным апофеозом и произвел на зрителей большое впечатление: Тамбов впервые знакомился с театральными зрелищами.

Державин открыл в Тамбове типографию, выписав для нее шрифты и печатный станок из Москвы от известного книгоиздателя и замечательного русского просветителя Н. И. Новикова. В типографии стали сразу же печататься не только казенные ведомости, но и книги. Был издан ряд переводов — «Позорище (то есть, зрелище!) природы» Фенелона, «Дух Гельвеция», несколько романов. Переводы принадлежали тамбовским знакомым Державина, преимущественно дамам, и выполнялись с французского языка. Отдельными изданиями вышли некоторые оды Державина. За несколько лет типография выпустила двадцать книг — цифра немалая для провинциального города того времени.

Много забот и трудов положил Державин, чтобы открыть в губернии народные училища. В Тамбове не было ни одного учебного заведения, если не считать гарнизонной школы для солдатских детей, где учили «барабанной науке», умению бить в барабан. Уроки грамоты давал желающим один заштатный пономарь, но выучивал он только чтению — парализованная правая рука не позволяла ему писать. В помещичьих имениях встречались иногда свои Вральманы, иностранные гувернеры, но тамбовские Митрофанушки узнавали от них не больше, чем фонвизинский недоросль.

Бесплатные народные училища в Тамбове и уездных городах, как всякие новшества, были встречены враждебным недоверием среди мещанства и купечества. Из всех уездов писали губернатору одно и то же: «Впредь к изучению в училище отдавать детей мы не намерены. Того ради содержать училища желания нашего не состоит и мы не видим для себя от них пользы».

Но Державин, вооруженный указом правительства об открытии народных училищ, разъяснял, убеждал, приказывал, и новые школы возникали в Козлове, Лебедяни, Елатьме, Моршанске и других уездных городах.

В Тамбове в сентябре 1786 года открылось торжественной церемонией Главное народное училище. Державин написал речь о пользе наук и училищ, которую выучил и прочитал тамбовский житель однодворец Захарьин. Речь, автором которой считали самого Захарьина, очень понравилась, была позже напечатана в Петербурге, и оратор получил награду.

Будничная жизнь тамбовских училищ налаживалась, однако, с трудом — не хватало учителей, не было учебных принадлежностей. Державин на свои деньги выписывал из Москвы аспидные доски, грифели, рейсфедеры и где только мог вербовал учителей, находя их главным образом в духовных семинариях в Рязани и Нижнем Ломове. При объездах губернии Державин всегда посещал училища, слушал уроки и принимал участие в экзаменах.