Держись от меня подальше

Влад их с трудом переносил, и всё же старался быть вежливым, даже учтиво спросил, понравились ли салюты. С какой точки на них не смотри, салюты — они салюты и есть. То, что они пустили их раньше, златовласого не заботило. А вместо этого Шер его больно пнул. За что обиженный помощник незаметно плюнул ему в тарелку, полный надежды, что оператор этого не заснял.

Сеня ему вообще больше на глаза не попадался, ему полагалось быть незаметным папарацци. И вот свидание подошло к концу, Влад удовлетворённо выдохнул, заказывая себе такси, и получил сообщение от Сени, что тот сваливает и уже занял отличную позицию на заднем сидении в машине Охренчика.

Пришлось спешно предупреждать Артёма в сообщении о том, чтобы держал свой тестостерон в руках. И тому пришлось.

Всю дорогу Шер пытался унять своё сердце, готовясь к поцелую. Звучало это смешно даже не произносимое вслух. Они говорили на отвлечённые темы, в салоне играла негромкая музыка, а мысленно он готовил план. Поцелуи для него — давно пройденный этап, которым иногда можно было и пренебречь. Но тот поцелуй с Леной разуверял его в том, что ими стоило пренебрегать. А может дело было именно в этой необычной девушке.

Он мчался уверенно и довольно быстро, стараясь не нарушать, но с желанием приблизить долгожданное мгновение. Притормозив у её подъезда, волнуясь, он зачем-то полез проверять телефон, желая занять руки. Прочитанное сообщение поумерило пыл.

«Какого чёрта Сеновал прокрался в мою тачку?!» — мысленно вопрошал Шер, краем глаза разглядывая красивую пассажирку. Она без доли кокетства, скорее неловко, убрала локон с лица, заправив его за ухо. Но оголилась шея, на которой пульсировала еле проступающая вена. Девчонкам обычно нравилось, когда он проводил губами по ней. Он отвёл и прикрыл глаза, но непрошенные фантазии атаковали ум, и он представил, как вырвал бы этим движением стон из пухлых губ малышки. Артём вцепился в руль обеими руками. А она зевнула и потянулась. Весьма впечатляюще, чуть прогибаясь грудью вперёд, как котёнок. Удивительно, как по-разному они себя ощущали рядом, пришло в голову парню. Он был пылающим пламенем, а она медленно завораживающим тлеющим костром.

И окончательно забив на былой план, он вызвался проводить её до двери как настоящий джентльмен.

Все попытки поцеловать Лену по пути были отметены случайностями, но парень не расстроился. Если так надо, он подождёт. Ведь главное, что есть чего ждать, вернее кого ждать.

41

Я ехала сюда пять лет, а добравшись, не чувствовала былого азарта, как и раньше предвкушая долгие каникулы, не омрачённые учёбой. Я бы сильно преувеличила говоря, что сейчас кардинально всё иначе. Нет, в целом даже год назад было так же. С одним внушительным «но» — раньше я не знала Артёма. Раньше его в моей голове не было, а сейчас был только он. Я всю ночь после свидания ругала соседку, а потом дядю Макса за то, что так и не получила поцелуй. Какой-то глупый поцелуй! А расстроилась, будто премию не получила. Или бывает читаешь книгу, сюжет бомба, прикипел душой к героям и ждёшь счастливого финала, а в конце автор решил выпендриться и разлучил их. Или убил одного из них. Или хуже — лишил обоих памяти, а им теперь по свету мотаться и искать друг друга в новой жизни, а потом в следующей и далее. Я от такого поворота сюжета расстраивалась, как за себя.

Теперь же я сослана в деревню моими не понимающими ничего родственниками. Но спасибо дяде, что состыковался с Артёмом и попросил его нас отвезти. Как это ему пришло в голову — я не знаю, но живущий в собственном мире слов и строк укушенный крылатым конём сочинитель всегда видел наш мир под особым углом.

Бабуля встречала нас у высоких ворот, резное дерево было приветливо распахнуто для въезда, а она счастливая, в новом цветастом платке махала нам. Набежавшие поглядеть на нечастого гостя в этих краях, стального красавца, соседи кидали на неё завистливые взгляды — к ведьме приехали богатые родственники. Мне хотелось смеяться им в лицо, ну, какая из нашего одуванчика чародейка? Она самая добрая и хорошая, строгая в меру и по уму, любящая, принципиальная, верная своим убеждениям, а ещё щедрая и заботливая. Иногда в детстве за душу брало, когда она кидала тяжёлый взгляд чёрных глаз, передавшихся папе с дядей (но они этим не пользовались), совесть просыпалась и словно обухом по голове ударяла, призывая к послушанию. И мы, малышня, боялись её безумно.