Держись за небо. Полёт души

Худенькая секретарша Ниночка с большущими голубыми глазами, казалось, только закончила университет – настолько юной она выглядела. В ее руках пестрел букет тюльпанов, врученный утром Светлане курьером. Очевидно, Нина не решалась занести их в кабинет начальницы, пока в нем находился Ордынцев.

Теперь Света понимала, от кого цветы, поэтому монотонно проговорила:

– Для начала, Нина, будьте добры, оставьте этот прелестный букет у себя на столе. Ну и… проведите Константина Юрьевича в КРО, представьте его отделу… там… пару слов скажите. А завтра на оперативке я представлю вас всем остальным, – она перевела на него наигранно извиняющийся взгляд. – Простите, работы много.

Ему ничего не оставалось как повиноваться, хотя на губах крутилось столько слов… он так давно ждал этого момента, чтобы объясниться, но сейчас понимал: кажется, он и впрямь опоздал.

– А-а-а-ах, – выдохнула Света, опустив голову на свои ладони, словно стараясь скрыть от самой себя тот коктейль из чувств, который возмутился внутри. – Откуда ты взялся?

Света знала, что получит взбучку от Марины Алексеевны за нарушение этики и прочей порядочности, так как она обязана была встретить Костю как нового начальника с учтивостью и гостеприимством. Но даже выговор ее не напугал бы: гораздо страшнее сейчас находиться в его компании больше пяти минут хотя бы до того момента, пока она сможет успокоить себя и справиться с чувствами.

Нервно пройдясь по кабинету, она налила из графина воды. Сейчас… сейчас ей казалось, что ее взяли за шкирку, подняли в небеса и выбросили как котенка на расстояние два с половиной года назад. И только что… совсем ведь недавно… сколько минут назад? Двадцать? Меньше! Она об этом разговаривала с Ксюшей? И все утро какие-то странные напоминалки… Знаки Вселенной?

Теперь пришло время заставить себя вернуться в те воспоминания, которых она так избегала. Но, кажется, Ксюша права. Надо анализировать. И теперь срочно!

Первый год после их расставания она вообще не помнила. Это время прошло как в тумане – темном, вязком, мерзком. Она тогда опустошилась, будто источник, высохший на знойном солнце. Чтобы скрыть хроническую тоску, Света погрузилась в работу. Она готова была ночевать в офисе, и ее ни капли не смущала физическая усталость, которая компенсировала моральную истощенность.

Единственное, что она помнила хорошо из событий того времени, – это тот самый переломный момент, когда к ней пришло осознание бессмысленности долгого ожидания. И теперь Светлана чувствовала крайнюю необходимость вспомнить все мелочи, каждую деталь из того мгновенья…

«Полюблю со временем»

…Издали она заметила мужской силуэт, снующий у подъезда. В руках он теребил что-то объемное и цветное. Конечно, Света с закрытыми глазами могла определить кто это, поскольку его настырное присутствие уже порядком стало ее раздражать.

Дмитрий не унимался с того самого момента, как они вместе ступили на перрон, покидая «поезд времени», как его назвала сама Светлана по причине собственной и кажущейся ей странной телепортации из одной столицы в другую, ведь всю дорогу она поливала слезами их расставание с Костей.

Пытаясь быть услужливым и полезным, Дима быстро наскучил ей, стал причиной необъяснимой раздражительности, поэтому Света максимально старалась обходиться без него.

Да и в чем он мог быть ей полезным?.. Разве что ходил рядом в качестве охраны, которую ей хотелось отодвинуть подальше. Уж очень Коренко ей почему-то мешал, а еще она крайне боялась принимать от него помощь.

Но все его сладости, цветы, милые, хоть и бесполезные, подарки Света возвращала с категоричностью на недовольном лице. Дима воспринимал это с наигранным умилением, как ей поначалу казалось.

– Ты успокойся и не придумывай глупостей. Я получаю деньги за то, что тебе помогаю, – объяснял он, надеясь ее смягчить.

– На цветы он тоже деньги дал? – язвила она.

Но, между делом, Света замечала, когда Дима, вспоминая о Косте, часто рассказывал какие-то вещи, совершенно не совместимые с ее информацией о нем. Там звучало много грязи и непорядочных обвинений. И пусть удивляло его ярое желание показать Костю с худшей стороны, она старалась всеми силами игнорировать сказанное, поскольку хорошо понимала, что Димой, вероятнее всего, руководит ревность. Но все же… некоторые вещи, как ей казалось, он не мог выдумать. К тому же он часто крутился рядом с Ордынцевым, и многие доводы казались ей достаточно убедительными.

– Свет, я понимаю твои чувства, но он часто поступал с женщинами по-хамски. Возьми только Олю, – как она намучилась. Думаешь, его вины в ее болезни не было? Подумай сама – бросил ее, обезумевшую от материнского горя. Просто ушел. А ведь мог спасти ее! Сейчас все лечится, тем более с такими деньжищами как у них.

Видя ее угнетенность, замечая, что семя сомнений, посеянное им, принялось в благоприятной почве душевной хандры, он продолжал говорить то, что полностью противоречило Костиным словам.