Держитесь, маги, вас нашли!

– А нечего рассказывать – ты у меня один! – Исла поцеловала любимого в щеку и с любопытством спросила: – Ты часто бреешься, раз у тебя всегда такие щеки гладкие?

– Нет, я просто контролирую рост волос и запрещаю его на лице, я же лекарь, – нетерпеливо ответил Данир на не относящийся к сути обсуждения вопрос и вернулся к насущной теме: – Как это один? А другие где?

– Раздала, – развела руками Исла. – У тебя такой заслон в сознании был, что сразу ясно было: ты ни при каких обстоятельствах добровольно не согласишься быть одним из множества хранимых. Когда аро-лера завела речь о том, чтобы уговорить тебя жить в долине (Исла несколько смягчила предложение Сарины), я объяснила, что у тебя есть внутренний запрет, из-за которого ты можешь быть только единственным хранимым. Мне позволили отдать моих мужчин в другие семьи.

Данир растерялся. С одной стороны, ему было приятно, что Исла ради него пошла на такой шаг вопреки всем принятым в ее общине традициям и нормам, а с другой стороны – было неловко, что невольно пострадали ее родные, которые теперь вынуждены жить в чужих семьях.

– Ну, расскажи, что за мужчины были твоими хранимыми, – попросил Данир.

Когда Исла начала перечислять, Данир помрачнел. О, Донатос, ее родной отец был вынужден покинуть дом дочери! И еще два пожилых мужчины. И два брата! Вот о молодых не родственниках Данир не печалился, но отец и братья...

– Не переживай! – Исла успокаивающе погладила Данира по руке. – Братьев давно пора было сосватать, а отец к любимой женщине жить пошел, да и близко он поселился – через дорогу, напротив моего дома.

Данир заинтересовался, как это у них «сватают». Исла объяснила, что любой хранимый может перейти в другую семью, если какая-либо из хранительниц посватается к нему, а его собственная хранительница согласится его отдать.

– А мужчину вообще не спрашивают?! – возмутился Данир.

– Еще как спрашивают! – ворчливо ответила Исла. – Думаешь, почему Сарт с Мирком так долго со мной жили? Думаешь, к ним никто не сватался? Как бы не так! Это они от всех предложений отказывались, вот и мне отказывать сватающимся приходилось, хотя было много достойных женщин! Какая же мать, дочь или сестра захотят своего родного человека против его воли чужой женщине отдать?! Как правило, по взаимной симпатии переходы происходят. Иногда только девушке Старшая назначает хранимого, если та сама никого не выбрала. Мне так Кирина назначили. Но опять-таки: если хранительница мужчины и он сам не против!

– А если кто к любимому хранимому посватается?

– Зачем? – невероятно удивилась Исла. – Тут ведь сразу ясно, что откажут!

Данир вздохнул с облегчением – мало ли, вдруг в их ненормальном обществе их аро-лера может вздумать разлучить его с Ислой. Он, конечно, не позволит, но будущие сложности лучше прояснить сразу. Исла вгляделась в задумчивое лицо Данира и неуверенно спросила:

– Ты в самом деле согласен уехать со мной и жить в моем Городе?

– А есть другие варианты? – пришел в недоумение Данир. – Разве ты не наследница этой аро-леры? Или я опять не так все понял? В горах и без тебя обойтись смогут?

– Не смогут, – вздохнула Исла. – Но вариант есть. Ты можешь остаться здесь, а я буду приезжать к тебе как можно чаще. Нынешняя аро-лера еще не стара, я не скоро займу ее место, так что смогу бывать у тебя подолгу, раз уж у меня теперь нет хранимых. Особенно, если приезжать буду вместе с Кирой – я не могу надолго бросать дочь.

Данир тут же перебил Ислу, насмешливо продолжив:

– А потом ты будешь приезжать с нашими детьми, которые будут видеть отца лишь урывками! Извини, но я не согласен на роль «загорного» мужа и отца! Жить будем вместе!

– Данир, я обязана жить в долине, обязана стать преемницей Сарины, у нашего правящего Дома просто нет других вариантов! Женщин с Даром во всей долине всего четыре: я, аро-лера и две ее двоюродные сестры: Мойра и Норна, которые ровесницы самой Сарины, причем их Дар остался узконаправленным.

– То есть? Узконаправленным – это что значит? – вмешался в объяснения Данир.

Исла стала рассказывать, то и дело прерываемая Даниром, требовавшим объяснить все четче и яснее.

– Вот так обстоят дела. А мой дар теперь развился и стал универсален, как и дар Сарины, так что ее преемницей буду я, – закончила рассказ Исла.

– Ты упомянула, что твои ментальные способности до твоего первого прихода к нам ограничивались стиранием памяти. Я не уловил – есть какие-то причины, почему вдруг твой дар стал так бурно развиваться? – спросил сосредоточенный Данир.

Смущенно заерзав на коленях мужчины, куда он пересадил ее в начале беседы, Исла призналась:

– На развитие Дара Старших Хранительниц всегда влияли и влияют сильные личные чувства. Мне с девятилетнего возраста говорилось, что толчком к совершенствованию моих способностей станет первая любовь...

– Потрясающе... – прошептал Данир, склоняясь к Исле и проводя пальцем по ее полуоткрытым губам. – Безумно рад это слышать! Значит, слова про любовь мне ночью не послышались...