Дерзкая. Пленница (тело)хранителя (СИ)

«Импровизируй. Предложи ему деньги. Много денег. Скажи, что той отец продаст все, только бы тебя вызволить. Да заплачь, если это сработает, но делай хоть что-то, чтобы раздобыть себе, наконец, свободу!»

Я медленно подняла глаза. Моё сердце едва не рухнуло вниз. Провал. Может, с кем другим эти слова бы сработали. Но только не с ним и не сейчас, увы.

— Вот те раз, — проговорил высокий мужчина, который по велению Тагира должен был расправиться с моим несостоявшимися насильниками не столь давно. — Проходите. Не стойте в дверях. А мы тут плюшками балуемся…

— Ну что, успокоилась? Пей давай. Никто травить тебя не будет. Государственную тайну ты тоже вряд ли скрываешь, так что без сыворотки правды.

Это был чай. Обычный чай с бергамотом и лимоном и капелькой сахара. Отметила мимоходом, что давно не пила ничего вкуснее.

— Вы… теперь убьёте меня?

Да, способность говорить ко мне не сразу вернулась. Ну а как иначе? В первые минуты я уже мысленно прощалась с жизнью, благо, этот мужик не спешил меня разубеждать: достал пистолет и очень медленно передернул предохранитель. Перестарался с эффектом. В то же миг начали стрелять в киношке, которую тот так увлеченно смотрел до моего вторжения.

Ну я же девочка не из стали. Мозг вообще отказал в тот момент, зажала уши и заскулила, сползая по двери вниз.

Привел он меня в себя грубовато — парой пощечин. Но ничего бы и не подействовало сильнее, это я сейчас начала понемногу понимать. Тряслась, глядя на мужчину широко распахнутыми глазами, пока он не догадался спрятать оружие и протянуть мне руку.

— Ну и кто помог тебе выбраться? Правду говори. Лучше мне, чем бесить Тайгера.

Я сразу поняла, что он говорит о Тагире. Сама недавно называла его уничижительной версией полосатого хищника. Приняла протянутую руку, все еще надеясь, что происходящее — не всерьез. Просто сплю, и сон такой, странный.

— Чего руки холодные? Он совсем вчера, что ли, кондиционер оставил на полную мощность?

— Нет… — пропищала я, стараясь вернуть самообладание. — Вы… вы меня напугали.

— Садись давай, будем тебя в чувство приводить. А то побег из Шоу-Шенка тебе, смотрю, не по силам.

— А вот и нет! — от шока не понимая, что именно говорю, я посмотрела на мужчину с вызовом. — просто не надо было махать пистолетом. Я к такому не привыкла.

— Ой ли? — незнакомей открутил крышку термоса и налил чай, — Пей давай, тут доктора Комаровского не будет, если заболеешь.

— А разве он не детский врач? — да, от шока я могла либо дрожать, либо нести сущую пургу.

— Так-то оно так. А ты что, взрослая сильно?

— А вот и да. Мне уже двадцать лет. Или по твоей логике Тигра — педофил?

— Вижу, оклемалась. Дерзить начинаешь, погляжу. Как сказала, Тигра? Занятно.

И он замолчал, смотрел на меня, сцепив руки в замок, пока я пила чай. Иногда лишь поглядывал на экран с сожалением — видимо, хотел досмотреть кино. А тут беглянка свалилась, как снег на голову. Меня это молчание вновь повергло в панику.

— Да никто убивать тебя не будет. В переносном смысле, разве что. Твоё счастье, что Тайгер дрыхнет без задних ног. В такие моменты мы его теряем.

«Любитель кино», — смекнула я. Хоть страх никуда не делся, но никак не вязался этот русоволосый мужик, чем-то похожий на Криса Хемсворта, с убийцей. По крайней мере я этого не ощущала. Либо психика со мной играет, либо здесь никто не собирается пытать меня и резать на ремни, и это чувствуется.

— Этого испугалась? — с усмешкой спросил он, подняв пистолет к потолку. — Ба-бах. Дочка Белого никогда волын не видела? Расслабься, я не маньяк.

— Маньяк у тебя Тигра, — я даже не заметила, что перешла на «ты». — Давай, буди этого… и покончим с этим.

— Считай, что я за него сегодня. Стингрей.

— Да ну нах, — отходняк был крепким. — А папа с мамой как называли?

— Да, Тагир прав, девочка. Тебе палец в рот не клади, а воспитание и манеры вообще, смотрю, обошли стороной.

— Ты смеешься, Ракета? Манеры? С волками жить, по-волчьи выть. Я их потеряла, когда вы сорвали мою свадьбу и… и…

Тагир надо мной. Блеск в глазах. На виду у гостей. Мне захотелось расплакаться, хотя дальнейшие события вообще стерли события в особняке за городом.

— Эй, ты чего? Давай, Юля, без истерик. Я в душе не ипу, как их гасить. Что, так сильно мужа любила?

— А не твое дело! — я отставила пустую чашку. — Как вы вообще посмели вломиться в мою жизнь и все уничтожить? И не надо прикрываться отцом! Если ты считаешь, что дети должны расплачиваться…

— Я так не считаю. — От удивления я даже рот открыла. — Я был против этого изначально. Но разве с тобой здесь так ужасно обращаются?

— Да с какой ты планеты? Меня избили и чуть не изнасиловали, а твой друг… вот не надо делать вид, что ты не знал, что он со мной там делал. Или мне радоваться, что на цепь не посадили? Извини, но что-то не получается!

— Тех кто тебя обидел, уже нет в живых. Думаю, ты будешь рада это услышать.

— Спасибо, — последнее я произнесла почти без сарказма. — Если ты такой добрый дядя, попробуем договориться? Честно, я скажу, что не видела ваших лиц. Да я тебе могу пообещать, что и Тагира не сдам, только дай мне отсюда выбраться.