Дерзкие надежды Карабаса-Барабаса

– Я главный режиссер и совладелец кино-объединения «Литстарс», мы снимаем телесериалы по заказам разных каналов, – произнес баритон, – их сейчас очень много. С актерами, режиссерами, техработниками проблем нет. Таких людей много! Беда со сценариями. Чтобы найти хороший, который зацепит зрителя, надо перелопатить кучу дерьма, а самотеком мало хорошего приходит. Нет, полно текстов, они падают на электронку, работает большой отдел, там просматривают синопсисы, но, увы, однотипные работы. Приходится обращаться к известным авторам, но не все готовы писать на заказ. Уже год уламываю Смолякову, упрашиваю, деньги хорошие предлагаю. Она отказывается, времени нет и не желает работать по чужой идее. На днях прибегает Лариса, начальник подразделения, который занимается просмотром предложений от авторов: «Дима, Дима! На почту прилетело прямо супер для нас. Посмотри! Именно такое канал VSN просит! Хорошо написано, похоже, профессионал состряпал. И не краткое содержание – целиком текст». Я Ларе доверяю, у нее глаз-ватерпас и нюх на то, что кассу соберет. Забрал сценарий, сижу, читаю. Минут через десять волосы на голове задрожали. Автор описал историю с таблетками в лесной школе, причем знал такие детали, которые никому, кроме меня и Шахова, не известны. Я ведь, когда все в школе закрутилось, взрослым правду не рассказал – о таком не распространяются. Да и вам тогда приврал, а вы не заметили, что лгу.

– История с подменой коробок другая, не та, что вы рассказали? – уточнил Никита.

– Нет. И она меня совсем не красит, вообще никак, подлецом выгляжу. Но что сделано, то сделано. Сижу в полном опупении – и звонок. На личный номер – подчеркиваю, на личный! У меня три мобильных. Один номер указан везде, там секретарь отвечает. По второму уже я, туда может позвонить автор, ну… уровня Смоляковой и не самые близкие друзья. Третий – личный, не на мое имя зарегистрирован. Он известен очень малому количеству людей. И звонок по нему раздался! У меня сработал автопилот, мигом ответил: «Слушаю». Не сомневался, беспокоит кто-то из семьи. И голос! Вроде знакомый: «Привет, Маслов!»

Глава девятнадцатая

– Следовало сбросить вызов, заблокировать номер. Да я от неожиданности ответил: «Слушаю». Баритон поинтересовался: «Сценарий прочел?» Я ответил: «Да». – «И как тебе?» – осведомился некто. Пришлось объяснить: «Нам такое не подходит». – «Почему?» – не сдался автор. Дал стандартный ответ: «Не рецензируем заявки». – «Ок. Обращусь лично к Маготину», – спокойно отреагировал мужчина. «К кому?» – уточнил я и услышал: «К главному владельцу объединения». – «Он никогда не смотрит сценарии», – зачем-то предупредил я. «Мой текст изучит с карандашом в руке, – засмеялся собеседник. – Дмитрий, как твой тесть, Евгений Маготин, отнесется к информации, что его зять, которого сделали бизнесменом, господин Маслов, собирался стать великим скрипачом? Но не повезло ему, не повезло! Сломали парню ручонку! И кто постарался? Короче, ты не в курсе! Евгений Маготин – мой хороший друг, только шепну ему: «Маслов подлец, обманул всех в школе, сделал Шахова виноватым. Парнишка отчаялся доказать, что он коробки с лекарствами местами не менял. В полном отчаянии решил убежать, под машину попал. Раз, и нет Игорька!» И что с тобой тесть сделает после такого известия?

Стало тихо. Прошло пять секунд, десять, потом Извеков тихо спросил:

– Дальше что?

– Мне Шахов звонил, – прошептал Дмитрий.

– Невозможно, – возразил Никита, – он погиб.

– Значит, или он ожил, или вам показалось. Он один правду знал про руку. Я в коридоре стоял, Шахов из кабинета выбежал, схватил меня, кисть правой руки моей вывернул. Больно было так, что даже закричать не сумел, горло как ремнем перевязали. Игорь меня отпихнул и удрал. Я стою, еле дышу, потом на пол сел. Вы из кабинета вышли, удивились: «Дима, что произошло?» Я солгал: «Зацепился ногой за что-то, упал на руку». Помните?

– Смутно, – признался Извеков.

– Вы меня в медпункт отвели, там запястье перебинтовали, врач решил, просто ушиб. Потом, спустя два дня, когда адски заболело, отвезли на рентген, выяснили – перелом. Уже стало известно, что Игорь умер, но я все равно не рассказал, как он со мной поступил. Боялся, начнут вопросы задавать, правда вылезет, – объяснил бывший воспитанник лесной школы. – Что мне делать?

– Для начала успокоиться, – начал раздавать советы психолог, – потом отстраненно посмотреть сверху на ситуацию. Покойный неспособен восстать из гроба. Вас шантажирует тот, кому известна ваша тайна.

– Только трое владели информацией, – снова перешел на шепот посетитель. – Один умер. Я никому ничего не говорил, Зубова никогда рта не откроет. Это Шахов, он звонил, хочет отомстить.

– Успокойтесь, вас намеренно пугают. Считать, что тайна останется тайной, можно лишь в том случае, когда ею владеет всего одна личность, та, что совершила поступок, который хочет скрыть. Но даже тогда возможна протечка. «Хозяин» секретов выпьет и с нетрезвых глаз разболтает кому-то информацию. Шахов мертв. Вы сидите передо мной. Что с Зубовой, не знаю.