Дерзкий

— Ничего, ты нормально держался, — утешаю я его, — мой брат после первых проигрышей прямо ныл.

— А у тебя брат тоже каратист? — спрашивает Костян, и я прихожу в себя.

— Ага… Тоже. Мне пора.

— Нет, стой! Ты же обещал!

Я смотрю на Васька, уныло вытирающего нос, и понимаю, что не смогу сейчас уйти от него. Надо немного утешить парня.

Конечно, вряд ли он после сегодняшнего проигрыша разочаруется в спорте и перестанет тренироваться. Если его вывели на город, значит, уже нормальный спортивный характер. Но утешить… Он мне так Лешку напоминает…

Сердце екает, я ловлю на себе задумчивый взгляд Хищника. Отворачиваюсь.

— Погнали в парк! Постреляем в тире, мороженого пожрем, — предлагает Костян.

Васек смотрит на меня с надеждой, и я опять не могу отказаться.

В парке народу не очень много. Пять часов дня, детей еще не позабирали с садов, а потому мы зависаем надолго.

Сначала стреляем в тире.

Причем, и Костян, и Вадим очень даже метко выбивают мишени, а я и Васек мажем безбожно.

Я оружием никогда не увлекалась, и винтовку до этого дня в руках не держала.

Затем идем на спортивную площадку, и я еще около часа показываю довольному мальчишке способы захвата и ухода с учетом его малого веса. Стараюсь не особо отходить от канонов, потому что парень в том возрасте, когда голова не особо работает, может эти приемы использовать на своих спарринг-партнерах, а это совсем ни к чему. Нам с Лешкой их тренер показывал, с полным пониманием того, что мы не станем применять их просто на соревнованиях. Это — экстренная помощь, крайняя.

И потому Ваську светит только канон. Ну… С легким отклонением.

— А мне? Мне покажи, — заводится Костян, и я ему тоже показываю. Правда, другой вариант.

Мы переходим на мягкую траву, и там я с удовольствием валяю его по всему периметру.

— Охренеть, — подскакивает Костян после очередного приема, отправившего его на пару метров в сторону, — давай еще раз!

— Нет, давай я теперь.

Хищник, до этого спокойно наблюдавший наши дурачества, отбрасывает изжеванную травинку и становится передо мной.

Глаза его при этом очень даже многообещающие. Настолько, что у меня мурашки по коже.

— Нет, я устал уже, — отнекиваюсь поспешно, не желая лишних прикосновений.

— Давай, — приказывает Вадим, — тот, которым ты Костяна валил. Один раз.

— Да, полурослик, я со стороны хочу глянуть! — подхватывает Костян.

Черт…

Становимся, Вадим спокойно ждет, когда я подойду ближе. Вот ведь…

Шагаю, делая вид, что хочу провернуть обманку, но в реале пру вперед, чтоб пройти у него под локтем и напасть сзади.

Вадим ведется, разворачивается, но, в последний момент мягко меня перехватывает, подсекает, опрокидывает на спину, и мы с ним катимся вниз, потому что незаметно оказались возле небольшого склона, зеленого и мягкого, уходящего в нестриженные кусты.

Мы катимся кубарем туда, так быстро, что зрители даже охнуть не успевают.

Останавливаемся, уже закатившись под кусты полностью, я оказываюсь сверху, а Вадим прижимает меня к себе, припечатывает ладонью затылок и мгновенно вжимается в губы жадным злым поцелуем.

У меня все в груди рвется, болит, сердце стучит, словно пробежала марафон на скорости, а губы его настойчивые и в то же время мягкие. Поцелуй дурманит голову так сильно, что я мгновенно забываю, где мы, отвечаю, позволяя наглому языку хозяйничать у себя во рту, сходя с ума от этой долгожданности и, одновременно, грубости. Только теперь приходит понимание, насколько я все это время, весь это день, была напряжена рядом с ним. Насколько тяжела, мучительна и болезненна эта близость без возможности трогать, целовать, просто смотреть бесконечно!

— Машка, Машка… — он отрывается от моих губ, торопливо зацеловывает щеки, шею, рвет необдуманно ворот футболки, — ты — дура, Машка… Ну куда мы друг от друга? Ну?

И я, позволяя ему это все, млея от его жадности и властной силы, понимаю, что да. Никуда.

Это — одно из самых сильных, самых жарких и самых несвоевременных моих переживаний. Невозможно остановиться, невозможно прекратить все происходящее!

Чувствую его руки на своей заднице, он успевает за полминуты всю обтрогать, всю измять! Исцеловать!

А я даже вздохнуть толком не могу!

— Арс! Шатер! Вы чего там?

Голоса Костяна и Васька доносятся глухо, словно мы на глубине где-то, в воде.

И нет возможности всплыть.

— Шатер! Бляха муха! Арс!

Голоса приближаются, и я, наконец, начинаю понимать, что все происходит в реальности!

Дергаюсь в лапах Хищника, с трудом откатываюсь в сторону, поднимаюсь на четвереньки и, не глядя на него, торопливо ползу в просвет между кустарниками.

Видок у меня при этом — не хочу думать, какой, и очень сильно надеюсь, что непонятливый Костян нас не пропалил.

— Фу, бля! — выдыхает он, увидев меня, раком выползающую из кустарника, — я уж думал, че случилось…

— Не-е-е… — хриплю я, украдкой утирая губы, — норм… Просто там глубоко, я не сразу даже понял, че происходит…

— Шатер, ты че там? — кричит Костян, подавая мне руку, чтоб легче подняться было.

— Ниче, за колючку какую-то зацепился, — глухо отвечает Хищник, а я неожиданно тупо хихикаю. Ну да… Колючка…