Дерзкий доктор (ЛП)

— Посмотрите на меня, я говорю с мессией медицины.

Выражение моего лица на мгновение становится кислым.

— Я ненавижу это прозвище.

Ее хихиканье согревает меня до самых пят.

— Если бы это было мое прозвище, я бы сделала надписи на футболках. Даже наклейки на бампер!

— Когда-нибудь у тебя будут наклейки получше.

Блядь. Грудь сжимается, слова «Я люблю тебя» пытаются сорваться с моих губ.

Эта девушка возвращает меня к жизни, и это почти так же больно, как и прекрасно.

Может, мне стоит просто сказать ей. Что я прошел бы через ад ради нее. Что я бросил бы медицину и уехал жить в лачугу на другой конец света, если бы она просто смотрела на меня так каждое утро. Но, Боже, это не та граница, которую я должен переступать. Сегодня она впервые написала мне, призналась, что скучает по мне. Я должен быть доволен этим — пока.

— Да, — говорит она, вторя мне. — Когда-нибудь.

То, как она подчеркивает это слово, напоминает мне о безмолвной битве, происходящей между нами. Еще раз, своими словами о развитии медицины, она доказала, насколько она созрела для медицинской сферы. И часть меня хочет встряхнуть ее, потребовать, чтобы она позволила мне способствовать ее образованию. Однако выражение ее лица довольно ловко скрывает чувства. Я пока воздержусь от слов. Может быть, мне и не удастся легко переубедить ее…

Но я могу манипулировать ее телом.

Между нами нет физических барьеров, и я сгораю от желания быть так близко к ней сейчас.

Сейчас.

Потянувшись вперед, я наматываю ее волосы на кулак.

— Почему на тебе все еще трусики?

Это все равно, что наблюдать, как кого-то погружают в воду. За секунду она переходит от игривости к подавленности, ее дыхание прерывается.

— Я.… я…

— Может быть, ты хотела, чтобы я снял их с тебя. — Отпуская ее волосы, я кладу обе руки ей на бедра, обхватываю их один раз, затем грубо стягиваю с нее нижнее белье, подставляя солнцу ее обнаженную киску, оставляя одежду на ее дрожащих коленях. Хотя мой инстинкт подсказывает мне броситься вперед, обхватить ее руками и трахнуть ее рот языком, вместо этого я наклоняюсь вбок и беру ее шампанское, поднося его к ее губам. — Пей, малышка.

Она делает один глоток и отводит глаза, тяжело дыша. Проходит несколько секунд, пока она явно прикидывает что-то в уме. Судя по ее остекленевшему выражению лица, это что-то… новое.

— Этот напиток сделает меня более… сговорчивой, папочка?

Эти слова — эротический удар в живот.

Она намекает, что хочет поиграть в игру. Темную. Извращенную.

Как будто я мог отказать ей в чем-либо, когда она обнажена и сияет на солнце, ее веки отяжелели от возбуждения. Как будто я мог положить этому конец, когда она смотрит на меня серьезными зелеными глазами, ее соски напряглись. Я тоже этого хочу. Я хочу все, что ее возбуждает.

— Почему бы тебе не проглотить все до капли и не позволить мне позаботиться об этом? — Хриплю я, снова поднося стакан к ее губам, наблюдая, как двигается ее горло, когда она глотает жидкость. Затем я ставлю стакан и веду ее к мелкому концу бассейна, направляя вниз по ступенькам.

— Боже, как он нагрелся, — стонет она, скользя вниз, в прозрачно-голубую воду, ее бедра исчезают под поверхностью, за ними следует ее восхитительный зад. Я следую за ней, запоминая ее звуки удовольствия, каждое ее движение. Я чувствую, как одержимость овладевает мной, и мне приходится прилагать физические усилия, чтобы не зарычать, как зверь-собственник. Неужели она не понимает, что мои внутренности разрываются на части каждую секунду, когда я с ней?

Секс — это то, что я могу получить прямо сейчас. Эта игра.

И я, черт возьми, собираюсь сделать так, чтоб он имел вес.

Подплывая к Шарлотте, я направляю ее на глубину, оставаясь на краю бассейна. Ее движения вялые, немного замедленные, преувеличенные. Алкоголь придал ее щекам легкий румянец, скрывающий ее обычный румянец. Чем глубже мы погружаемся, тем больше ей приходится брыкаться, чтобы удержаться на плаву, хотя мои ноги легко достают до дна, благодаря моему росту.

— Я не могу коснуться дна здесь, — выдыхает она.

— Я могу, — говорю я, протягивая к ней руку. — Иди сюда.

Она обвивает руками мою шею и вздыхает с облегчением.

— Спасибо, папочка.

— Обхвати меня ногами, — говорю я, прижимаясь открытым ртом к пульсу у основания ее шеи.

— Мы должны быть осторожны, не так ли?

— Да… — Нерешительно она устраивается внутренней стороной бедер на моих бедрах, ее киска касается моей эрекции, и она втягивает воздух. — Не стоит ли нам вернуться на мелководье?

— Почему бы нам не остаться здесь ненадолго. Я рядом. — Она кивает, но хмурится.

— Я чувствую себя странно.

— Как именно?

— Немного сонной. — Она хихикает и кладет голову мне на плечо. — Ты такой теплый.

— Ммм — Я провожу ладонями вверх по внешней стороне ее бедер, обхожу вокруг, чтобы крепко обхватить ее за задницу, прижимая ее ближе к моему твердому члену. — Ты тоже. Теплая и тугая, уверен.

— Папочка, — шепчет она, быстро поднимая голову, пытаясь высвободиться из моих объятий. — Что ты делаешь? Что…

Я тихо шепчу ей в губы.

— Все, что происходит под водой, ненастоящее, малышка. Это просто притворство.