Десант на Эльтиген

"Привет с Кавказа и добрый день, дорогой товарищ и командир 318-й Новороссийской Василий Федорович!

Хочу вам объяснить, что много прошло времени, но кое-что еще осталось в памяти, как 36 суток стояли ни шагу назад. Но теперь отставим это в сторону, как вам известное. 5 декабря меня в 4 часа ранило в голову. Пробило каску осколком, не утерявшим силы. Все же остался жив. Толстов прибежал в госпиталь часов в семь вечера и говорит: "Дядя, наш десант делится на две части, кто поздоровей — идут на прорыв, а слабые, которые могут держать оружие, остаются в заслоне". Он прибег забрать меня с собой, на прорыв, но я не мог и так остался на защите переднего края с автоматом, и еще осталась часть ручных гранат.

Всю ночь напролет немец тут не давал нам покоя, но мы до утра отбивались, пока были боеприпасы. Утром пошли танки, и все было закончено с "Огненной землей".

И тогда фашисты стали сгонять всех к морю. Кто был совсем без движения, того пристреливали. К круче, где был наш санбат, стащили всех раненых, и так собрались у самого моря. Немецкий полковник через переводчика сказал: "Это все коммунисты, очень долго не сдавались" — и приказал всех расстрелять. Набежали автоматчики. И в это время с Тамани ударила наша артиллерия и налетели наши самолеты. Многие враги нашли себе могилу в этот веселый час. Конечно, и наших много осталось на месте, но главное — покрошили тут фашистов. Так продолжалось до трех раз. Только соберутся, наши как вдарят! Опять бегство и паника…"

Могучий организм казака выдержал. В. А. Ефименко остался жив, и начались для него мучения фашистского плена. Из Севастополя в числе других пленных он был увезен в Германию в лагерь. Отсюда каждый день сотни истощенных, избитых людей отправляли в могилу. "А фашисты говорили — из песка сделаем чернозем". С помощью русского военнопленного врача удалось Ефименко попасть в команду, отправлявшуюся на крестьянские работы на запад Германии. Дом, огороженный колючей проволокой. Днём солдат разводят по хозяевам, а на ночь — опять за проволоку. Отсюда в конце войны Ефименко с товарищами совершил побег, прикончив двух часовых.

Последние строчки письма:

"С тем заканчиваю, дорогой друг и товарищ генерал! Конечно, всего описать невозможно. Но все же нет-нет да и вспомнишь. Немного о себе. Мы с бабкой живем вдвоем. Жизнь хорошая, но здоровье сдает по причине всех этих переживаний. А так живу, работаю понемногу в колхозе. Имею двух сыновей. Один служит уже шесть лет, а другого, меньшого, недавно проводил в армию для прохождения воинской службы. Ефименки еще послужат!"