Десантник. Дорога в Москву

– Вот и ладно. Но впредь за языком следи, мы не одни. Но, коль спросил, отвечу. Не подслушивал, поскольку привычки таковой не имею, в личную жизнь подчиненных лезть. Просто на лице у тебя все аршинными буквами написано. Вот такенными, как на киноафише в клубе! И давай на этом мы вашу с Ириной личную тему раз и навсегда закроем, добро? Не место сейчас, да и не время.

– Понял, закрыли уже. Извини, я и на самом деле немного того… вздрюченный. Неожиданно как-то все случилось.

– Снова эти твои словечки, – вздохнул особист. – А что случилось-то? Не ради пустого любопытства спрашиваю, а как командир сводного отряда.

– Предложение я ей сделал, вот что! – отрезал десантник.

– А барышня?

– А барышня приняла, похоже. Прогнала, правда, мол, в одиночестве хочет побыть.

Не скрывая улыбки, Батищев ободряюще потряс Леху за плечо:

– Поздравляю, разведка! Свидетелем на свадьбе быть не смогу, извини, но за тебя искренне рад, честное слово! А что прогнала, так это нормально, верно говорю. Моя, когда предложение делал, вообще дедовой шашкой зарубить пыталась, от избытка чувств, видать. Потомственная казачка, что сказать. Все, иди, собирайся, через пару минут выходим.

Несколько мгновений Леха сверлил ухмыляющегося особиста взглядом, затем протянул руку. Лейтенант ответил крепким рукопожатием.

– Спасибо, Михалыч! Не знаю, за что, но однозначно спасибо. Вроде даже на душе как-то полегчало. Слушай, а потом чего было?

– Ты про шашку, что ль? Так известно чего – скрутил, оружие отобрал да поцеловал как следует. А ровно через девять месяцев первенец на свет появился, Гришка.

– Понятно. Да, Михалыч, не знаю, нужно ли тебе это знать, но про ту гранату Ирка в курсе. Она, оказывается, не все время в отключке валялась, как раз в себя пришла, когда ты героически подорваться собирался. И слова твои тоже слышала. Просто имей в виду.

– Понял, – мгновенно стал серьезным Батищев. – Осуждаешь?

– Нет, – без колебаний ответил десантник, отрицательно мотнув головой. – Все ты правильно делал. Планшет фрицам никак не должен достаться. Спасибо Трофимову с парнями, вовремя успели. Все, побежал я…

* * *

– Почти на месте, – в очередной раз сверившись с картой, сообщил младший лейтенант. – С километр еще, максимум полтора. Сейчас на привал встанем, разведку вперед вышлю, осмотрятся аккуратненько, обстановку срисуют.

– Ага, – согласился Леха. – И я с ними сгоняю. Не против?

– Ну, вообще-то мои ребята и сами справятся.

– Да не переживай, Андрюха, обузой не стану. Меня не хуже вашего учили, а может, и лучше.

– Это фронтовую-то разведку? – не удержался Трофимов, тут же, видимо, вспомнив насчет «лишних вопросов». Насупившись, замолчал на полуслове. Нет, оно понятно, конечно: они – ОСНАЗ, элита, так сказать. А тут какой-то непонятный сержант запаса, строящий из себя крутого бойца. «Группа особого назначения Ставки» звучит, спору нет, внушительно и весомо, но в реальном бою-то он его пока не видел. А то, что Порошина шутя скрутил и обезоружил, так мало ли? Может, тот сам подставился, неверно обстановку оценил…

– Сомневаешься? – подколол товарища десантник. – Так давай вместе и сходим? Ты, да я, да мы с тобой. А то надоели уже твои невысказанные подозрения, честное слово. Поглядишь, так сказать, в деле, а там уж и выводы касательно моей профпригодности сделаешь. Я даже по-пластунски ползать умею, честно слово.

– Договорились, – поколебавшись, согласился диверсант, проигнорировав последнюю фразу. – Втроем сбегаем, я еще Витьку возьму. За полчаса управимся, остальные пока передохнут да подсохнут немного, портянки перемотают.

– Да хоть всех пятерых бери, – ухмыльнулся Степанов. – Лишь бы толк был.

И подумал, что насчет «подсохнуть» – это младлей очень верно сказал. Осназовская карта оказалась куда более подробной, нежели трофейная, и болота они миновали без особых проблем. По крайней мере, двигаться по шею в воде, словно героям известного кинофильма про героического старшину Васкова, не пришлось. Но вымокли все равно основательно, поскольку мутная болотная жижа местами поднималась то до колен, то аж до пояса – обойти трясину «по краю» отнюдь не означало прошагать те же километры посуху. Комбинезоны, как и обещал Локтев, воду не пропускали, чего никак не скажешь про обувь. Что сапоги середины двадцатого века, что горные ботинки первой четверти двадцать первого промокали одинаково хорошо. Вторые – даже быстрее.