Десантники Великой Отечественной. К 80-летию ВДВ

Бригада не потеряла надежды на скорый выход к своим и откатилась на север в ближние от передовой леса. Немцы висели на хвосте колонн, навязывая лесные бои измотанным пятинедельным рейдом подразделениям десантной группы. Как отмечает бывший комиссар 2-го отдельного парашютно-десантного батальона МВДБ-1 Георгий Иванович Навалихин, после ночного боя за дороги Маслово – Лунево и за Черную в группе парашютистов оставалось чуть больше тысячи действующих бойцов с оружием. Бригада выдохлась, была изнурена, но еще сохранила боевую способность.

В своих записках бывший военный комиссар 1-й маневренной воздушно-десантной бригады Александр Ильич Мачихин отмечает:

«После боев за село Старое Тарасово мы еще давали прикурить фрицам. Потом двинулись с боями на прорыв к своим. Не удалось сразу, хотя комсомолия моя показала себя с самой лучшей стороны. Тут и ранило меня: осколками посекло ноги. Меня возили на волокуше молодые ребята, оберегали всячески. Эта забота рядовых бойцов трогает до сих пор сердце. Я не могу без волнения вспоминать те тяжкие для меня и бригады дни и ночи в тылу немцев под Демянском. Есть предел прочности металла. Люди, рука об руку с которыми мы прошли по тылам фашистов, дают основание утверждать: прочность человека безгранична!.. Десантники сорок второго перешагнули грань возможного. Но как в тучах накапливается влага, чтобы пролиться дождем, так усталость одолевает человека, находящегося непрерывно на пределе напряжения. Десантники – не исключение. Они не железные. Командиры, комиссары, политработники десантной группы понимали это и, нанося удары врагу, искали кратчайший путь к своим…»

В 1989 году из Москвы отозвался полковник в отставке Александр Григорьевич Морозов, бывший начальник штаба 3-го отдельного парашютно-десантного батальона 204-й ВДБ, участник боев в тылу фашистов.

«Наш батальон обеспечивал проход главных сил соединения к условленному району, – пишет он. – В боевых рядах находился комиссар бригады Д.П. Никитин. В начале марта пересекли линию фронта, выставили охранение свободного коридора, но остальные батальоны и роты не прорвались. Комбриг Гринев прибыл в батальон 28 марта 1942 года. Мы – комиссар Никитин, комбат Ф.Е. Пустовгар, его заместитель Федя Качалин, врач Мухамедов – под сосной прокладывали на карте маршруты выхода к своим. Здесь же были шифровальщики из 1-й МВДБ Бархатов и Рослов, комиссар батальона Пушкарев.

Немцы открыли массированный артогонь. Сожгли самолет на поляне. Погиб комиссар батальона. Гости наши уцелели. Минула беда и Никитина. Все остальные получили ранения. Дмитрий Пантелеевич Никитин, который прошел путь от комиссара первого в РККА отряда десантников до комиссара соединения, познавший вкус победы в боях с белофиннами, в походе за освобождение от бояр Бессарабии, горечь неудач под Киевом и Ржевом, в тот критический момент вывел парашютистов из зоны вражеского обстрела, организовал отправку раненых самолетами. Выдержка и самообладание комиссара тогда позволили избежать нам неисчислимых потерь…»

* * *

Бойцы и командиры, комиссары и политработники десантной группы, которой командовал Н.Е. Тарасов, находились на грани полного истощения. Держались за счет нервной перегрузки и усилием воли, надеждой близкой встречи со своими. До линии фронта – они знали это хорошо – каких-то пять-восемь километров. В лес, где временно отаборились подразделения МВДБ-1 и 204-й ВДБ, доносилась минометная перестрелка, громы пушек. Можно было увидеть, как самолеты врага пикировали на позиции 130-й стрелковой дивизии и, разгрузившись, улетали в сторону Демянска.

Комбриг Н.Е. Тарасов и раненый комиссар А.И. Мачихин были полны радужных чаяний: вывести парашютистов на ту сторону передовой линии! Ведь в ночном бою под Черной несколько групп лыжников проскочило через окопы и траншеи мимо дотов врата. По сообщению начальника штаба 34-й армии генерала Ярмошкевича, одиннадцать бойцов и старшина 1-й роты из МВДБ прибыли в блиндажи 528-го стрелкового полка. И Тарасов, и Мачихин готовы были дать приказ на атаку снова на том же участке фронта.

Николай Ефимович выходил из себя, громя Алексея Бархатова за нарушение радиообмена со штабом 34-й армии.

– Путаете шифры! Забыли коды?! – крикливо спрашивал он шифровальщика. – Дождетесь, выдеру вашу рыжую бороденку!

Начальник штаба МВДБ-1 И.М. Шишкин наседал на капитана Алексея Громова:

– Вы знаете, что нет связи с Булдыгиным? Барахлит рация у Куклина. Принимайте экстренные меры, капитан! Нам нужно знать участок прорыва.

Сдержаннее были подполковник Латыпов и комиссар 204-й ВДБ Дмитрий Пантелеевич Никитин. В конце концов они настояли на своем: привести остатки бригад в порядок, посчитать возвратные и безвозвратные потери, штурмовать вражескую линию с тыла после суточной подготовки.

Душевное состояние комиссара Никитина было удрученным. Обходя на лыжах сиюминутные биваки десантников, Дмитрий Пантелеевич встретил комсомольского вожака МВДБ, старшего политрука Александрова. В порыве нелегких раздумий посетовал: