Десять городов

– Как ты сказал? – переспросил директор в надежде, что ослышался.

– Могу повторить, – спокойно ответил Альфредо. – Я не слепой и прекрасно понимаю, что ошибки других – пустяки по сравнению с моими. Значит, другим болванам далеко до меня.

Что случилось? Почему в классе воцарилась вдруг зловещая тишина и все уставились на Альфредо выпученными от удивления глазами?

– Как ты меня огорчил, Альфредо, – еле слышно произнес директор. – Ты понял одну вещь – что ты глупее всех. Но ведь это в состоянии понять только мы, мы, которые недостаточно глупы!

Он попался в ловушку. Под его ногами разверзлась бездна, и Альфредо почувствовал, что проваливается туда.

– Как ты мог? – всхлипывала учительница. – Почему ты что-то понял?

Уже летя в пропасть, Альфредо предпринял отчаянную попытку спастись. Лишиться Черного банта! Нет, никогда!

– Неправда! – закричал он. – Я ничего не понял, честное слово!

– Не выкручивайся, – с грустью сказал директор. – Кто оступился один раз, может оступиться и в другой.

Одноклассники, которые при его астрономическом невежестве вечно чувствовали себя ничтожествами рядом с ним, наконец-то получили возможность отыграться за прежние унижения.

– Он понял! Он понял! – ехидно повторяли они. Но Альфредо их не слышал. Он смотрел на медленно поднимающиеся руки директора.

– Простите меня! – закричал он. – Я не хотел понимать, честное слово!

Руки директора были уже на уровне Черного банта.

– Я больше ничего не пойму! Никогда!

Руки легли на бант.

– Ну, пожалуйста, не надо! – умолял Альфредо. Но было поздно.

– Эту высокую награду получит тот, кто ее действительно достоин, – объявил директор, снимая с груди Альфредо Черный бант.

Альфредо казалось, что у него вырвали сердце.

Бедняга расплакался. Гордость Нью-Грамотеевки, всеобщий любимец, как низко он пал, превратившись из круглого дурака в посредственность, в человека, который что-то понимает! Новость в мгновение ока облетела школу и распространилась по всему городу. К месту происшествия устремились журналисты; не прошло и часа, как мальчишки уже продавали экстренный выпуск «Голоса Нъю-Грамотеевки». Нью-Грамотеевка переживала глубокое разочарование.

ХОЗЯИНОПОЛЬ

ХОЗЯИН ПАНОРАМЫ

В этом городе даже у воздуха есть хозяин: сделал вдох – получай счет. Есть хозяин телефона, газа, воды, кошек, цветов, хозяин бара, трамвая, такси, бильярда, кинотеатра, ресторана, магазинов, автомата, продающего жевательную резинку.

Ты хочешь пить и подходишь к фонтанчику… Откуда ни возьмись, появляется решительный господин и вручает тебе чек:

– Пожалуйста, в кассу…

В Хозяинополе ни один человек понятия не имеет, что такое городской сад: все сады здесь чья-нибудь собственность, и за вход в них взимается плата. И в реке хочешь искупаться – плати хозяину. Если же тебе нужно на другой берег, а в воду лезть неохота, приходится платить за переправу хозяину моста.

Куда ни повернись, всюду хозяева! Даже у городской футбольной команды хозяин есть: он покупает и продает игроков, как будто это кегли или оловянные солдатики.

Нужно сказать, что существует две разновидности хозяев – обыкновенные владельцы и мультивладельцы. Одному мультивладельцу могут, например, принадлежать заводы + дома + магазины + аптеки + газеты + и т. д., не считая, разумеется, собственной квартиры, виллы на море, яхты, загородного имения. Нужно ли говорить после этого, что мультивладельцы важнее обыкновенных владельцев?

Понять, что представляет собой Хозяинополь, лучше всего, если смотреть на него сверху, с видовой площадки, царящей над городом. Она находится на лесистом холме и оборудована биноклями на специальных постаментах. Едва ты появляешься на площадке, как к тебе подходит господин с изысканными манерами и протягивает жетон:

– Вам угодно полюбоваться прекрасной панорамой города? Сто лир – одна минута.

Это хозяин панорамы.

Ты опускаешь жетон и, припав к биноклю, видишь весь город как на ладони, до того близко, что можно разобрать фамилии хозяев, написанные на заводских и фабричных трубах, на крышах домов и даже на уборных.

ЧТО Я ОСТАВЛЮ СЫНУ

Он чувствовал себя наверху блаженства. Вместе с другими рабочими завода, выходившими, как и он, на пенсию, Вальдо переступил порог большого, нарядно украшенного зала. Это был их общий праздник – праздник заслуженных рабочих. Подобные торжества устраиваются на всех предприятиях Хозяинополя каждый год; это настолько важное событие, что о нем упоминают в газетах и телевизионных выпусках. Вальдо пришел на завод подростком много лет назад. Здесь он обрел не только нового хозяина, но и обзавелся другом – парнем, по имени Марко, который работал за соседним верстаком. Днем они виделись на заводе, а в субботу вечером – в баре, где можно поболтать за кувшином вина, поиграть в карты или на бильярде. Друзья никогда не ссорились, хотя по-разному смотрели на одни и те же вещи. Марко постоянно ворчал:

– Ну и город! Сплошные хозяева! Один наш чего стоит!

– Опять ты за свое! – говорил Вальдо. – Хозяева всегды были, есть и будут. Так устроен мир. На свете существуют деревья, дома, заводы, точно так же существуют и хозяева.