Читаем Десять книг об архитектуре полностью

8. Другие же источники, протекая по тучным жилам земли, выбиваются, пропитанные маслом, как, например, в Солах — городке Киликии — река, по имени Липар, в которой плавающие или купающиеся умащаются самой водой. Равным образом в Эфиопии есть озеро, умащающее плавающих в нем людей, и в Индии - испускающее при ясной погоде огромное количество масла, а также в Карфагене есть источник, на поверхности которого плавает масло, напоминающее по запаху лимонную цедру; и этим маслом обыкновенно мажут даже скот. В Закинфе и в окрестностях Диррахия и Аполлонии есть источники, извергающие вместе с водой огромное количество смолы. В Вавилоне на поверхности чрезвычайно широкого озера, называемого λίμνη σαφαλτίτίς, плавает жидкая горная смола; из этой смолы и обожженного кирпича Семирамида выстроила стены вокруг Вавилона. Также в Иопе в Сирии и у номадов в Аравии есть громадной величины озера, выбрасывающие огромные глыбы горной смолы, которую растаскивают окрестные жители.

9. В этом нет ничего удивительного, ибо там находятся каменоломни твердой горной смолы. Поэтому, когда вода прорывается сквозь залежи горной смолы, она увлекает с собой ее куски, а выйдя на поверхность земли, отделяется от нее и таким образом выбрасывает из себя горную, смолу. Также в Каппадокии, на пути между Мазакой и Тианой, есть обширное озеро, в которое если опустить кусок тростника или еще чего-нибудь и на другой день вынуть, то часть, вынутая из воды, окажется окаменелой, а оставшаяся над водой сохранится в своем обычном состоянии.

10. Подобным же образом в Гиераполе, во Фригии, кипит множество горячих ключей, вода из которых проведена по канавам, обтекающим сады и виноградники. Эта вода по истечении года образует каменную корку. Поэтому ежегодно, сделав справа и слева земляные стенки, проводят между ними эту воду и делают из образовавшихся корок ограды на полях. Это происходит так, очевидно, по естественным причинам, потому что в тех местах и под той почвой, где зарождается эта вода, есть сок вроде закваски, вещество которого, выходя через источники на поверхность земли в смеси с водой, застывает от нагревания солнцем и воздухом, как это видно в соляных градирнях.

11. Существуют также чрезвычайно горькие источники, выходящие из горького сока земли; такова река Гипан в Понте. Вода в ней на протяжении приблизительно сорока миль от истока совершенно пресного вкуса; затем, когда она достигает места, отстоящего около ста шестидесяти миль от устья, к ней примешивается совсем крошечный ручеек. Когда он впадает в нее, он тотчас же делает огромное множество ее воды горьким, из-за того, что его собственная вода делается горькой, просачиваясь сквозь такую породу земли и такие жилы, откуда добывается сандарак.

12. Все эти различия во вкусе происходят от свойства почвы, как это видно и на плодах. Ведь если бы корни деревьев, или лоз, или других растений производили плоды не через впитывание сока из почвы различного свойства, вкус их всех был бы однородным повсеместно и во всех странах. Однако мы видим, что на острове Лесбосе получается вино, называемое протропон, в Меонии — катакекауменитес, в Лидии — тмольское, в Сицилии — мамертинское, в Кампании — фалернское, в Террацине и Фундах — цекубское и во многих прочих местностях вина самых разнообразных сортов и качеств. Это может происходить не иначе, как по той причине, что почвенная влага, проникая в корни со своими вкусовыми особенностями, выращивает древесину, поднимаясь по которой до верхушки, сообщает плодам свой местный и своеобразный вкус.

13. А если бы почва не была разнородной и несходной по своей влаге, то не только в Сирии и Аравии были бы благовонные тростники, камыши и всякие травы, и не одни эти страны производили бы ладаноносные деревья, ягоды перца и сгустки мирры, да и не в одной Кирене родилась бы асафетида, но на всякой земле повсеместно росли бы все такого же рода растения. Всё же это разнообразие качеств почвенной влаги делают таковым наклон неба в отдельных странах и местностях и близость или удаленность пути воздействующего на них солнца. И не только во всем этом, но и в мелком и крупном скоте не проявлялось бы такого несходства без соответствующего изменения свойств влаги отдельных почв по странам в зависимости от силы солнца.

14. Существуют, например, в Беотии реки Кефис и Мелас, в Лукании — Кратис, в Трое — Ксанф и несколько источников во владениях клазоменцев, эритрейцев и лаодикийцев. Когда в известное время года овцы, пасущиеся у этих рек, готовятся к случке, то об эту пору они ежегодно сгоняются туда на водопой, после чего, хотя бы и были белыми, они рождают в одних местах беловато-бурых ягнят, в других темно-серых, а в иных черных, как вороны. Так свойство жидкости, входящей в тело, порождает свою, присущую каждому ее роду, окраску. Поэтому, из-за того что на троянских пастбищах у тамошней реки телята родятся рыжие, а ягнята беловато-бурые, илионцы, говорят, и назвали этот поток Ксанфом.

Перейти на страницу:

Все книги серии Из истории архитектурной мысли.

Десять книг об архитектуре
Десять книг об архитектуре

Римский архитектор и инженер Витрувий жил и работал во второй половине I в. до н. э. в годы правления Юлия Цезаря и императора Октавиана Августа. Его трактат представляет собой целую энциклопедию технических наук своего времени, сочетая в себе жанры практического руководства и обобщающего практического труда. Более двух тысяч лет этот знаменитый труд переписывался, переводился, комментировался, являясь фундаментом для разработки теории архитектуры во многих странах мира.В настоящем издание внесены исправления и уточнения, подготовленные выдающимся русским ученым, историком науки В. П. Зубовым, предоставленные его дочерью М. В. Зубовой.Книга адресована архитекторам, историкам науки, культуры и искусства, всем интересующимся классическим наследием.

Витрувий Поллион Марк , Марк Витрувий

Скульптура и архитектура / Античная литература / Техника / Архитектура / Древние книги

Похожие книги

Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917
Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917

В окрестностях Петербурга за 200 лет его имперской истории сформировалось настоящее созвездие императорских резиденций. Одни из них, например Петергоф, несмотря на колоссальные потери военных лет, продолжают блистать всеми красками. Другие, например Ропша, практически утрачены. Третьи находятся в тени своих блестящих соседей. К последним относится Александровский дворец Царского Села. Вместе с тем Александровский дворец занимает особое место среди пригородных императорских резиденций и в первую очередь потому, что на его стены лег отсвет трагической судьбы последней императорской семьи – семьи Николая II. Именно из этого дворца семью увезли рано утром 1 августа 1917 г. в Сибирь, откуда им не суждено было вернуться… Сегодня дворец живет новой жизнью. Действует постоянная экспозиция, рассказывающая о его истории и хозяевах. Осваивается музейное пространство второго этажа и подвала, реставрируются и открываются новые парадные залы… Множество людей, не являясь профессиональными искусствоведами или историками, прекрасно знают и любят Александровский дворец. Эта книга с ее бесчисленными подробностями и деталями обращена к ним.

Игорь Викторович Зимин

Скульптура и архитектура
Улица Рубинштейна и вокруг нее. Графский и Щербаков переулки
Улица Рубинштейна и вокруг нее. Графский и Щербаков переулки

Эта книга — продолжение серии своеобразных путеводителей по улицам, площадям и набережным Петербурга. Сегодня речь пойдет об улице Рубинштейна и примыкающих к ней Графском и Щербаковом переулках. Публикации, посвященные им, не многочисленны, между тем их история очень интересна и связана с многими поколениями петербуржцев, принадлежавших к разным сословиям, национальностям и профессиям, живших, служивших или бывавших здесь: военных и чиновников, купцов и мещан, литераторов и артистов, художников и архитекторов…Перед вами пройдут истории судеб более двухсот пятидесяти известных людей, а авторы попытаются раскрыть тайны, которые хранят местные дома. Возникновение этой небольшой улицы, протянувшейся на 700 метров от Невского проспекта до пересечения с Загородным проспектом и улицей Ломоносова, относится еще ко времени императрицы Анны Иоанновны! На рубеже веков улица Рубинштейна была и остается одним из центров театральной и музыкальной жизни Северной столицы. Сегодня улица продолжает жить и развиваться, прогуливаясь по ней, мы как будто вместе с вами оказываемся в европейском городе с разной архитектурой и кухнями многих стран.

Алена Алексеевна Манькова-Сугоровская , Владимир Ильич Аксельрод

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Как начать разбираться в архитектуре
Как начать разбираться в архитектуре

Книга написана по материалам лекционного цикла «Формулы культуры», прочитанного автором в московском Открытом клубе (2012–2013 гг.). Читатель найдет в ней основные сведения по истории зодчества и познакомится с нетривиальными фактами. Здесь архитектура рассматривается в контексте других видов искусства – преимущественно живописи и скульптуры. Много внимания уделено влиянию архитектуры на человека, ведь любое здание берет на себя задачу организовать наше жизненное пространство, способствует формированию чувства прекрасного и прививает представления об упорядоченности, системе, об общественных и личных ценностях, принципе группировки различных элементов, в том числе и социальных. То, что мы видим и воспринимаем, воздействует на наш характер, помогает определить, что хорошо, а что дурно. Планировка и взаимное расположение зданий в символическом виде повторяет устройство общества. В «доме-муравейнике» и люди муравьи, а в роскошном особняке человек ощущает себя владыкой мира. Являясь визуальным событием, здание становится формулой культуры, зримым выражением ее главного смысла. Анализ основных архитектурных концепций ведется в книге на материале истории искусства Древнего мира и Западной Европы.

Вера Владимировна Калмыкова

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Очерки поэтики и риторики архитектуры
Очерки поэтики и риторики архитектуры

Как архитектору приходит на ум «форма» дома? Из необитаемых физико-математических пространств или из культурной памяти, в которой эта «форма» представлена как опыт жизненных наблюдений? Храм, дворец, отель, правительственное здание, офис, библиотека, музей, театр… Эйдос проектируемого дома – это инвариант того или иного архитектурного жанра, выработанный данной культурой; это традиция, утвердившаяся в данном культурном ареале. По каким признакам мы узнаем эти архитектурные жанры? Существует ли поэтика жилищ, поэтика учебных заведений, поэтика станций метрополитена? Возможна ли вообще поэтика архитектуры? Автор книги – Александр Степанов, кандидат искусствоведения, профессор Института им. И. Е. Репина, доцент факультета свободных искусств и наук СПбГУ.

Александр Викторович Степанов

Скульптура и архитектура