Десять ли персиковых цветков

Растиравшая для Е Хуа тушь служанка, став свидетельницей этой ситуации, в соответствии с правилами Небесного дворца немедленно пригласила для разбирательств Су Цзинь – единственную супругу в гареме наследного принца. Я не могла не восхититься Су Цзинь. Она являла собой прямо-таки образец хорошей супруги. Узнав о том, что принцесса Мяо Цин добавила в суп принца любовное зелье, Су Цзинь не только не возненавидела девушку, но и стала молить Е Хуа о пощаде.

Я пришла забрать веер, когда ссора уже начала утихать и каждая сторона взяла перерыв, чтобы восстановить силы. Теперь, когда я полностью разобралась во всех тонкостях дела, я почувствовала, что бессмысленно выслушивать плачущих девушек. На самом деле в произведениях, которые можно найти в мире смертных, подобные сцены выглядят намного драматичнее, нежели та, что сейчас разворачивается перед моими глазами. Мой чай успел остыть, поэтому, взяв веер, я уже собиралась удалиться. Но в то мгновение, когда я готова была уйти, принцесса Мяо Цин бросилась к моим ногам и жалобно произнесла:

– Госпожа, в прошлый раз я не узнала вас, но вы помогли мне, и я навсегда запомнила это. Теперь прошу вас помочь мне еще раз!

Я долго молчала, а затем, повернувшись, обратилась к Е Хуа:

– Поскольку принцесса опустилась передо мною на колени и умоляет меня, я не могу отказать… Позвольте сказать пару слов.

Е Хуа, оторвавшись от бумаг, посмотрел на меня:

– Говорите.

Я, вздохнув, начала свою речь:

– В произошедшем вина лежит не только на принцессе Мяо Цин. Вы с самого начала знали, что принцесса испытывает к вам чувства, однако все равно позволили ей прибыть на Небеса. Пусть даже вы и сделали это, чтобы отплатить ей за доброту. Вы говорили мне, что хотите помочь принцессе избежать брака со Вторым принцем Западного моря, а затем, когда все будет улажено, попросите ее вернуться в Восточное море. Однако она не ведала, о чем вы думали, и, скорее всего, посчитала, что в конце концов смогла растопить ваше сердце. Вы даровали ей надежду, но при этом придерживались принципов высокой морали и не стремились сделать первый шаг, поэтому она и решила взять все в свои руки.

Глаза Е Хуа потемнели настолько, что его зрачки совершенно растворились в этой черноте. Равнодушно взглянув на принцессу Мяо Цин, он возразил:

– Но принцесса сама сказала, что прибудет во дворец в качестве служанки и этого ей будет вполне достаточно.

Я, зевнув, парировала:

– И вы поверили словам влюбленной девушки!

От долгих рыданий лицо Мяо Цин вконец растеряло последнюю прелесть. Постучав по вееру, я сказала девушке:

– Послушайте моего совета: возвращайтесь в Восточное море.

Я отступила на пару шагов, поправила рукава и, воспользовавшись тем, что Мяо Цин еще не пришла в себя, выскользнула из комнаты. Только я переступила порог, как меня схватил мгновенно оказавшийся рядом Е Хуа. Наклонив голову, я искоса взглянула на него. Он разжал руку и, подойдя вплотную, спросил:

– Уже стемнело, вы уверены, что сможете найти свой двор?

Я задумалась и не очень уверенно ответила:

– Наверное, смогу.

Он помолчал, а затем произнес:

– Я провожу вас.

За тонкой занавеской, на которой танцевала тень свечи в комнате, раздался слабый всхлип принцессы Мяо Цин. Я подумала, что девушки, которые все еще стояли на коленях, порядком устали от скандала и, если Е Хуа уйдет проводить меня, у них появится возможность отдохнуть. Чтобы с новыми силами продолжить борьбу, нужен перерыв. Если я заберу на время Е Хуа, я несильно отвлеку его от важных дел. Поэтому я согласилась пойти с ним, собираясь со спокойной совестью воспользоваться оказанной мне любезностью.

Снаружи все было объято серебристым светом луны, дул легкий ветерок. Е Хуа не проронил ни слова за всю дорогу, за исключением фраз вроде: «Осторожнее, здесь ветка, не споткнитесь!» или «Впереди два камня, обопритесь на меня». Дорога, по которой мы шли, оказалась ухабистой, а поскольку у меня плохое зрение, я была слишком занята тем, чтобы не споткнуться, поэтому не могла перекинуться с ним даже парой слов.

Меня клонило в сон, обратный путь совершенно вымотал меня. Когда мы достигли двора Благоухающих цветов, единственной моей мыслью было упасть на кровать и крепко уснуть. Только мы подошли к воротам, как Е Хуа снова притянул меня к себе. Преисполненная печали, я посмотрела на него и сказала:

– Не нужно меня дальше провожать, тут я уже не потеряюсь.

Он застыл и, усмехнувшись, ответил:

– Этот двор так велик. Даже если вы найдете дорогу во двор, то вряд ли сможете отыскать свои покои. Я в этом уверен.

Пристально глядя на меня, принц продолжил:

– Почему вы посоветовали принцессе Мяо Цин вернуться в Восточное море?

Подавив зевок, я попыталась выкрутиться:

– Разве вы не хотели отправить ее восвояси?

Глаза Е Хуа потемнели, и он задал встречный вопрос:

– Вы ее прогоняли лишь потому, что ее прогонял я?

Я молча положила веер на локоть. Е Хуа задал вопрос весьма суровым тоном. Должна ли я согласно кивнуть, что было бы честным ответом? Либо, наоборот, покривив душой, покачать головой, отрицая все? А может, лучше всего сохранять полнейшую невозмутимость?