Десять ли персиковых цветков

– Вы так ленивы, что цветы в вашем пруду растут, как им вздумается. А ведь если бы вы занялись разведением этого чуда природы как следует, ваш пруд почти ничем бы не уступал Нефритовому пруду в Небесном дворце!

Я рассмеялась и передала ему горсть семечек. Однако он не стал их есть. Продолжая стоять у окна, принц очистил семечки от шелухи, а зернышки вручил мне.

– А-Ли здесь нет, так что отдам их вам.

Я с благодарностью приняла семечки, и тут со стороны пруда раздался крик А-Ли. Высунувшись из окна, я увидела, как Ми Гу куда-то улетает.

По всей видимости, кто-то вторгся в Цинцю. Я помахала рукой Колобочку и крикнула:

– Иди сюда, будем щелкать семечки.

Малыш, сидя в лодке посреди пруда, в нерешительности скрестил руки и, покраснев до кончиков ушей, признался:

– Я не умеею грести…

Немного погодя Ми Гу подал мне веер Разгоняющий Облака, прервав чтение на самом интересном месте.

Е Хуа лишь равнодушно процедил:

– Обернитесь, к нам нагрянула жена моего второго дяди.

Сначала я пыталась вспомнить всех его многочисленных родственников. После того как основных членов семьи мне удалось восстановить в памяти, я принялась вычислять того, кто был Вторым дядей Е Хуа. Лишь взглянув на веер Разгоняющий Облака, я вдруг поняла, что Второй дядя Е Хуа – принц Сан Цзи. Тот самый Сан Цзи, который отказался жениться на мне. Значит, его жена – это Шао Синь! Во время банкета в Восточном море я, решив проявить заботу о своей бывшей служанке, обещала ей исполнить одно ее желание. Я сказала, что, когда она тщательно все обдумает, ей нужно будет взять веер и явиться ко мне в Цинцю. Кажется, она определилась со своим желанием.

Ми Гу с мрачным видом сопровождал незваную гостью. Я, выразительно посмотрев на него, сказала, что Колобочек все так же сидит один посреди пруда. Ми Гу ахнул и, выскочив из окна, помчался мальчику на подмогу. Е Хуа молча вернулся к изучению бумаг, а я, тоже не произнеся ни слова, продолжила чтение. Шао Синь безмолвно опустилась на колени.

Когда я закончила книгу и моя чаша с чаем опустела, я решила пойти в другую комнату, чтобы заварить еще. Проходя мимо письменного стола, я позвала принца с собой, чтобы рассказать ему обо всем. Заварив чай, я вернулась в покои. Шао Синь все так же стояла на коленях. Это поразило меня. Сделав глоток чая, я спокойно поинтересовалась:

– Раз пришла ко мне, значит, хотела о чем-то попросить. Однако ты хранишь молчание, какой в этом смысл?

Девушка подняла голову и, взглянув на Е Хуа, прикусила губу. Принц невозмутимо пил чай, продолжая корпеть над бумагами. Я поставила чашу и тем же доброжелательным тоном продолжила:

– Принц Е Хуа мне не чужой, можешь смело говорить при нем.

Усмехнувшись, принц поднял голову и искоса посмотрел на меня. Шао Синь долго колебалась перед тем, как изложить свою просьбу:

– Тетушка, умоляю, спасите моего сына Юань Чжэня…

После того как плачущая девушка закончила рассказ, я поняла причину ее страха перед Е Хуа. Тот, о ком она говорила, был старшим сыном Сан Цзи. И пусть Небесный владыка и слышать ничего не хотел об опальном сыне, все же к внуку он был благосклонен. На банкетах Небесного владыки всегда было место для Юань Чжэня. Недавно владыка праздновал день рождения. Сан Цзи велел сыну приготовить подарок и отправиться на Небеса, чтобы лично поздравить дедушку. Юань Чжэнь остался ночевать в Небесном дворце. Никто и представить не мог, что старший сын Сан Цзи, порядком перебрав вина, нетвердой походкой вломится в Платановый дворец и начнет нагло приставать к младшей супруге Су Цзинь.

Конечно же, мне было известно, чьей супругой является Су Цзинь. Я мельком взглянула на Е Хуа, который, отложив бумаги, смотрел на меня. В его глазах плескалось веселье. Е Хуа никак нельзя было назвать обыкновенным бессмертным: принцу изменила жена, а он доволен.

К счастью, все же измены не случилось. Юань Чжэнь в последний момент одумался и прекратил свои домогательства. Су Цзинь была так оскорблена, что, прицепив к потолочной балке отрез белого шелка, попыталась покончить с собой. Вся эта история, конечно, очень встревожила Небесного владыку. Как мне рассказывали, сначала Су Цзинь была наложницей Небесного владыки, потом эта девушка приглянулась Е Хуа. Владыка, который души не чаял во внуке, даровал ее Е Хуа в жены.

Небесный владыка пожалел бывшую наложницу. Когда он услышал о домогательствах Юань Чжэня, он страшно разгневался. Юношу тут же сковали путами, пленяющими бессмертных[59]. Согласно приказу, его отправят в Колесо Перерождений на шестьдесят лет. Только после этого он сможет вернуться в сонм бессмертных. Шао Синь заливалась горькими слезами. Она говорила, что Юань Чжэнь – очень добрый и послушный ребенок, что, даже повстречав на дороге муравья, не сможет лишить его жизни. Он точно не способен на подобное злодеяние.

Я считала, что доброта Юань Чжэня не имеет никакого отношения к тому, что он сделал. Так или иначе, юношу должны сослать в мир смертных. Прикоснувшись к чаше, я задумчиво произнесла: