Десять минут второго

Конечно, мы не идем ни на выставку, ни в «Эмпес». Мы проводим весь вечер на скамейке в парке. Я сижу на коленях у Альбина, и он только крепче прижимает меня к себе, когда я чуть откидываюсь назад. Сидя вполоборота, я пытаюсь поцеловать его. Снова и снова.

Над горой поднимаются облака дыма, за которыми исчезают последние лучи солнца. Уже поздно. Но сейчас полярный день, поэтому темно не будет. Не успевает солнце опуститься за горизонт, как снова наступает рассвет. У меня на мобильном семь неотвеченных вызовов. Может, звонила Юлия? Или мама? Неважно. Я сейчас с Альбином.

54

У меня есть парень. Теперь мы вместе. Я – девушка Альбина. Я только это хотела сказать.

55

Я больше не ставлю будильник, но всё еще просыпаюсь по ночам, когда двадцать две тонны взрывчатки сотрясают землю. Лежу в кровати, вцепившись потными руками в одеяло. За окном ночь, но светло как днем. От этого становится легче. Ночью я выбираюсь из дома. В окнах третьего этажа дома на Шуггатан темно. Свет не горит. Юлия не захотела, чтобы я пришла. Я просидела у окна весь вечер, наблюдая за ними – Каролой и Юлией, как они собираются, переходя из комнаты в комнату. Я махала и махала им. Не знаю, плакала ли Юлия. Но я плакала. Теперь Юлия живет со своим отцом и ждет переезда.

Я вспоминаю Гуннара. Я решила поверить ему. Хотя моя сумка всё еще спрятана под кроватью, а сердцем я никогда не смогу принять ситуацию.

Я согласилась участвовать в конкурсе «Кирунатиднинг», так что они покажут мой фильм. Правда, меня удивило, что на странице объявлений, где размещен анонс о кинопоказе, нет ни слова об авторе фильма.

Но Альбин об этом не знает. Не хочу ему рассказывать. Я закрываю глаза и представляю, как он запускает руки мне под футболку, проводит ими вверх. Представляю его влажные губы. Мы с Альбином теперь встречаемся каждый день. Каждый день целуемся. Потому что завтра всё может закончиться. Но теперь уже поздно сожалеть – фильм всё равно покажут.

У Гарри появился еще один пациент из психиатрической консультации для детей и молодежи. Подросток, который наносит себе порезы. У меня-то была просто легкая форма фобии. Так, по крайней мере, мне кажется. Конечно, я не стану отнимать у него время, когда есть те, кто в нем действительно нуждается. Те, кто наносят себе порезы, хотят умереть, у кого нет друзей, кого бьют родители. Мне никогда не хотелось умереть. Как раз наоборот. Я боюсь смерти. Но, похоже, мне больше не кажется, что LKAB хочет нас убить. Хотя я по-прежнему ненавижу шахту. И тут вдруг я решаюсь. Хватаю мобильный телефон и набираю сообщение Альбину. «Приходи завтра в книжный магазин. Там покажут фильм о шахте и Кируне. Целую!»

Глубокая полночь. Он, конечно, не ответит: мама забирает у него на ночь мобильный. Но сообщение получит.

56

Юлия сидит у меня на кровати и зевает. Ее младший брат всю ночь не давал ей спать, будя своими криками. Она спит в гостиной рядом с его комнатой. Мы никогда это не обсуждали, но я не понимаю, почему она должна жить в гостиной. Как будто она гость. Сегодня Карола перевозит вещи в Лулео.

Ее парень из SSAB приехал сегодня на своей шикарной машине с большим прицепом.

Первое, что сделала Юлия, когда вошла в мою комнату, – завесила шторы, чтобы не видеть улицу Шуггатан.

– Альбин не отвечает, – тихо говорю я.

Юлия хлопает глазами, пытаясь проснуться.

– А родителям ты рассказывала про показ? – спрашивает она.

– Нет.

Юлия морщит нос и выбегает из комнаты. Из кухни доносятся обрывки разговора.

– Теперь твоя мама знает. Они придут, – сообщает она и вытягивается на кровати.

– Ну Юлия!

– Да ладно тебе, ты ведь хочешь, чтобы они пришли!

Юлия права: хочу. Но всё же. Мы ведь все так долго ждали, когда я снова стану нормальной. Теперь я сплю. Не ставлю будильник. А фильм – лишь воспоминание о тяжелых временах.

Юлия хлопает глазами.

– Он не отвечает! – восклицаю я.

Юлия лежит и смотрит в потолок.

– А я переезжаю.

Я застываю с зубной щеткой. Я собиралась передохнуть и посмотреть фильм, который нашла в интернете. Веселый, ненавязчивый, но приятный, как говорится. Мне посоветовала его Таня. Но всё получается не так, как я хочу. Мои прямые волосы, которые я пытаюсь собрать в небрежный узел, путаются в резинках и заколках.

Я не хочу ссориться. Не сейчас.

– У вас с Альбином. Такое ощущение…

– Что?

– Что у вас наметился прогресс.

– Это не так.

Я откладываю в сторону щетку, но не могу отлепиться от стула, чтобы сесть рядом с Юлией. Не то чтобы меня не беспокоит ее переезд – это не так. Но я ранена в самое сердце, и шрам останется навсегда. Но у меня есть Альбин. Я надеюсь.

– Мой переезд – вопрос нескольких дней.

– Ты же не умираешь, – говорю я, вторя ее интонации.

Юлия уставилась на меня.

– Ну, я имею в виду… ты же обычно говоришь… мне, – пытаюсь сформулировать я свою мысль.

Ну почему я не могу думать ни о чём, кроме веселых глаз Альбина? Соберись, Майя!

– Я и не собираюсь умирать! Я просто не хочу переезжать.

– Мне хочется, чтобы ты осталась.

– Ты только и думаешь, что об Альбине. Постоянно. Только о нем и говоришь.