Десять писем

- Совершенно случайно, и очень обрадовался ей.

- Еще бы!

- Да нет совсем не то! Я думал, что только через нее я могу узнать где ты. Она ведь агент Хаяси. Кому же как не ей знать все! Искал я ее так же очень долго. Как в воду канула. Два месяца о ней ни слуху ни духу! С ума можно было сойти - никого и ничего!

- А куда же она девалась?

- Так вот послушай! Встретил я ее на бульваре с каким-то французом. Свалилась она откуда-то как снег на голову. Ну, ты знаешь, что она тоже работала над тем же, что и мы с тобой, только с другого конца. Я стал выслеживать их и уже через пару дней узнал, что француз тоже ищет бумаги Ришара, имеет кой-какие сведения, а Мария обхаживала его. А еще через несколько дней я выяснил, что Мария была во Франции по заданию Хаяси с документами на имя Марсель и, что там же наши перехватили ее и она работает на нас тайно...

- Неужели это правда?

- А черт ее знает! Факт, что она числится тайным агентом нашей разведки, но она и с немцами какую-то связь имела... Но дело не в этом. Я удвоил наблюдение за ней и французом, надеясь напасть и на твой след. Без тебя я как без рук. Ришар твой отец - тебе и карты в руки.

- Ну попал ты в кафе...

- Вот, вот. Я нащупал предполагавшееся свидание этого француза с кем-то в кафе. Ты знаешь, чем оно кончилось? Оказалось, что на свидание должен был прийти Хаяси. Он и пришел, но так что француз оказался ранен, а Мария арестована. А Хаяси заметил меня и поспешил скрыться. Да тогда и сделать с ним нельзя было ничего. Он был в стороне. Действовала полиция. Но тут мне подвернулся юнец американец. Мне удалось его так обработать, что он сказал комисару полиции то, что я от него требовал. И Марию после некоторых формальностей выпустили. Даже не понадобился телефонный звонок одного из наших боссов, которому было подчинена Мария. На крайний случай я мог бы и этим воспользоваться. Вот так.

- А дальше.

- Что ж я увез ее к себе. Признаю, я уверен был, что она занет, где и ты и...

- Незабыл, что у нее клитор большой, - я вставила... - Без предисловий, ты имел ее?!

- Гм... Как тебе сказать... Не в этом дело, Элли!

- Я не ревную, но хотела бы все знать. А то что ты ее хотел, я заметила еще тогда, когда ты ее бил в моей комнате. Помнишь! У Хаяси!

- Хорошо! Я употреблял ее. Но не думай, что я влюбился. Даже во время совокупления я думал о тебе. Хочешь верь, хочешь нет! Ты ведь единственная, которую я полюбил так крепко!

- Но и ты с ней спускал?

- Ты ничего не смыслишь! Я употреблял ее как жеребец кобылу. Задует он ей вот такой... , - Рэд согнул правую руку в локте и помахал ею, спустит, слезет с нее и тут же забудет о ней. Ни какой привязанности, симпатии. Понимаешь?

- Да... Но у тебя он тоже не меньше, чем у жеребца, - сказала я, поглаживая "его" поверх брюк.

- Надеюсь, что ты меня любишь не только за это?

- Спрашиваешь! Но и... за это тоже. Но ты пожалуйста продолжай, я слушаю.

- Хорошо, а ты гладь... Приятно... Я уже несколько дней хочу... Сегодня я буду ночевать у тебя. Как ты?

- Конечно!... Но продолжай.

- Так вот. Я избил эту Марию-Марсель-Секс-вамп, ласкал, вновь избивал, но никакого толку. Побои только возбуждали ее, она дразнила меня, но ничего выпытать я у нее толком не мог. Было только ясно, что она выполняла какой-то приказ Хаяси и тот решил с ней расправиться. Она остерегалась его. Призналась она мне и в том, что как кошка влюбилась в этого француза.

- А она имела с ним сношение?

- Вот этого я не знаю. Думаю, что конечно да... Я пошел на отчаянный шаг, пообещав ей помочь организовать побег француза из госпиталя. Мы разработали план пробега, наводили справки о состоянии Ландаля, готовили людей, машину... И вот лишь только тогда, когда Мария сказала, что ты находишься в том же госпитале.

- Откуда же она могла знать это?

- Да черт ее знает! Да мне и в голову не приходило тогда спросить ее об этом. А действительно странно, странно... Доступ в те палаты закрыт для всех. Даже наши ничего незнают о том, кто там, в этих палатах. А Мария знала все, что там делает француз и даже знала, что он сам готовиться бежать.

- А как же это может быть?

- А вот спроси ее! А на кануне осуществления нашего плана она вдруг говорит: - "Подождем еще день-два". Я ничего не ответил ей, а вечером она исчезла и только в конце следующего дня зашла ко мне и сообщила, что француз уже бежал, а ты начала заметно поправляться. Тут то я и начал допрашивать ее, откуда ей все это известно, но ничего...

- Странно! Очень странно!... А у тебя уже встает... толстый какой.

- Ты не очень старайся... Времени у нас еще много.

- Я слегка. Продолжай!

- Да... Важно было тебя освободить. Но как! Француз сбежал, убив полицейского врача. Охрану усилили. К тебе вообще всякий доступ прекратили. Заподозрили было твою сиделку, которая помогала ему.

- А, Кито! Чудесная девушка! Я так боялась за нее!