Десять тысяч американских долларов

Эдж не обратил внимание на эту царапину. Он увидел, что Эль Матадора стоял в двух ярдах за ним и не далее, чем в шести ярдах от того места, где были привязаны лошади.

Эдж шагнул назад, потом еще. Торрес быстро сократил это расстояние и сделал выпад. Но он был уже так медлителен, что Эдж опередил его ударом ногой в пах. Кинжал ударился в выставленную вперед руку Эджа, и тут же Торрес бессильно выпустил его. Бандит хрипел от боли и, согнувшись почти пополам, опускался на корточки.

Эль Матадор сделал шаг вперед и в сторону, чтобы видеть, что стряслось с Торресом. В тот же миг Эдж прыгнул, поймав шею вожака локтевым захватом. Матадор почувствовал опасность, но защититься не успел. Американец подмял его под себя и к яремной вене прижал бритву.

— Если кто-нибудь двинется с места, Матадор получит воздаяние за все грехи! — рявкнул Эдж.

Стало тихо, даже Торрес перестал хрипеть. Эдж стоял в обнимку с Эль Матадором в плотном кольце бандитов. Все были ошеломлены и ничего не пытались предпринять.

— Делайте, как он говорит, — промычал Эль Матадор. В его голосе не было и следа страха. Эдж заметно переводил дух. Как неудачно действовал он в поединке с Торресом, сразу восстановить дыхание он не мог. К тому же он понимал, что главарь не пользовался любовью своих людей и каждый был бы рад избавиться от садиста, каким он был даже по их представлению. Но в то же время, вожак выпутывался из очень серьезных переделок и мысль о том, что он выкарабкается и расправиться с каждым, кто окажется слишком решительным, удерживала бандитов от любого риска.

Неожиданно Торрес рассмеялся. Этот смех подтвердил простую догадку, что неразумные поступки могут быть наказаны даже раньше, чем Эль Матадор разрешит создавшуюся ситуацию.

— Гринго, я обещаю вам свободу, — торжественно сказал Матадор.

— Весьма признателен, — ответил Эдж, и так прижал его к себе, что коротышка повис в воздухе.

— Могу вас поздравить, вы умеете хранить оружие, сказал Эль Матадор, когда Эдж стал пятиться к лошадям. Тому, кто вас обыскивал я устрою страшную казнь.

— Вы большой оптимист, дружище, — пробормотал Эдж. Он выбрал лошадь вожака и боком взобрался на нее. Откройте-ка седельную сумку, — приказал он, и впервые почувствовал, что коротышка задрожал. Он явно ценил деньги больше жизни.

— Я поеду с вами, сеньор. Мы поделим деньги пополам. И десять тысяч долларов тоже.

Эдж надавил на бритву. Над лезвием показались капельки крови. Эль Матадор мгновенно поменял свою оценку понятий «деньги» и «жизнь». Он расстегнул сумку, в которой хранились награбленные в Писвилле деньги. Это было нелегко и удалось не сразу, потому что его ноги висели в добрых двух футах над землей.

Его люди в замешательстве смотрели на происходящее, позабыв о душившей их ярости. Такое происходило на их глазах впервые. Когда язычок застежки выскользнул из петли, банкноты стали падать из криво висящей сумки на землю. Несколько бандитов непроизвольно шагнули вперед. Эдж ожидал этого.

— Я предупреждал, чтобы никто не двигался, — с фальшивым вздохом сказал он, и сильным движением воткнул лезвие в горло вожака.

В то же мгновение он ослабил хватку, и Эль Матадор повис на бритве на нескончаемо долгое мгновение, рефлекторно схватив сумку слабеющими руками. Сумка разорвалась и Эль Матадор скользнул вдоль крупа коня вниз. Из огромного кривого разреза на его шее фонтаном ударила кровь. Она брызнула на банкноты, сыплющиеся широким потоком.

Эдж выдернул бритву, молниеносным движением засунул ее за пояс, выдернул ружье из седельной кобуры соседней лошади и пришпорил своего скакуна. Он попытался держать под прицелом бандитов, чтобы опередить каждого, кто попробует стрелять, но никто не стрелял. Все они с криками бросились за деньгами.

Эдж все-таки выстрелил, но лишь однажды, когда проносился мимо распростертого на земле Луиса. Он не знал, жив ли еще старик. Но послав пулю в грудь обреченного, успел заметить, что тот улыбнулся, встречая смерть, которая избавила его от мучений.

Глава 17

Когда Эдж достиг места, откуда его не могли видеть бандиты, он повернул налево, по громадной дуге вернулся обратно, укрылся среди валунов у подошвы холма и стал ждать. Довольно скоро облако пыли, возникшее в жарком мареве на горизонте, скрылось между отдаленными холмами, и тогда он спокойным аллюром поехал вперед.

Недалеко от места недавних драматических событий, он спугнул тяжело взлетевшую стаю грифов. Она успокоила его. Подъехав ближе, он убедился, что обед стервятников удался на славу. Птицы усердно обклевывали раны убитых, и поэтому в груди Луиса зияла огромная дыра, а голова Эль Матадора почти совсем отделилась от тела.

Эдж окинул взглядом трупы и, наклонившись над телом старика, бесстрастно отметил, что после смерти он стал пахнуть еще хуже. Довольно долго он пытался снять с его пальца кольцо, но оно не проходило средний сустав. Эдж выругался, вытащил бритву и отрезал палец у самого ободка. Теперь невзрачное украшение легко соскользнуло с мертвой плоти, лишь слегка запятнавшись кровью.