Десять тысяч шагов

Рыжик подрастал быстро. В первые дни он почти не выходил из своего ящика, но постепенно освоился. Сначала лисенок познакомился с кухней, а потом отважился заглянуть и в другие комнаты. Бойкий зверек очень скоро полюбился всей семье. Его невинные проделки вызывали улыбку даже на строгом лице Зои Павловны. А сам Владик был просто в восторге от лисенка. И тот привязался к мальчику, не отходил от него ни на шаг. Владик изображал из себя то смелого охотника и ловил в Уссурийской тайге опасного хищника, то был дрессировщиком в цирке, то путешественником, который вместе со своим верным четвероногим другом исследует неведомые земли…

Приходили товарищи Владика и, не скрывая зависти, подолгу рассматривали зверька, уговаривали передать его станции юных натуралистов. Но Владик не хотел расстаться с лисенком.

Между тем проделки Рыжика причиняли все больше хлопот, а порой и неприятности. То лисенок что-нибудь опрокинет или разобьет, то разорвет подушку, пустит перья по всей комнате и сам вываляется в них. И никак нельзя предугадать, что он натворит завтра.

Однажды Рыжик забрался на письменный стол Василия Степановича и в клочки изорвал какие-то бумаги. За это лисенка выселили из дома.

II

Владик закончил учебный год и перешел в четвертый класс. Родители решили отправить сына в пионерский лагерь Акакуль, расположенный на берегу чудесного озера. Мальчик радовался предстоящей поездке. Вот только с Рыжиком расставаться ему не хотелось.

Вечером, когда Василий Степанович пришел с работы, поужинал и, по обыкновению, взяв стакан с чаем и газету, хотел пойти к себе в комнату, сын сказал:

— Папа, а как же быть с Рыжиком?

— Что — с Рыжиком? — не понял Василий Степанович.

— Я в лагерь уеду, а кто будет за ним ухаживать.

— М-да, братец, задача. Надо и его куда-нибудь определить. Мы ведь с мамой тоже уедем. Дома никого не останется.

На семейном совете долго обсуждали, что делать с Рыжиком, но так ничего и не придумали.

А Рыжик и не подозревал, что решается его судьба, что скоро ему предстоит расстаться со своим юным хозяином. Еще накануне лисенка поместили в сарае, где зимой хранились дрова и уголь. Новое помещение не понравилось зверьку. Он скучал, подолгу скулил, царапал когтями дверь.

На второй день своего заключения Рыжик прокопал под стеной сарая лаз и по нему выбрался во двор, только не в свой, а в соседний. Здесь Рыжику было раздолье. Для начала он обошел двор. У крыльца ему встретился пушистый дымчатый кот. Завидев лисенка, он поднял хвост трубой, несколько секунд стоял, выгнув спину, и шипел, как раскаленный уголь, попавший в воду. А когда Рыжик игриво потрогал кота лапой, тот не выдержал. Фыркнув, он гигантским прыжком вскочил на крышу сарая и долго сидел там, жалобно мяукая и не сводя злых зеленых глаз с незваного пришельца.

Обойдя весь двор, лисенок отправился в сад, а оттуда — в огород. Шустрый зверек заглядывал всюду и везде находил что-нибудь интересное. Он гонялся за бабочками, пробовал ловить птиц, раскапывать мышиные норы. Потом Рыжик попал в следующий двор, где занялся увлекательной охотой за курами.

После долгой азартной погони ему удалось поймать пеструю курицу, которая отчаянно закудахтала. На шум вышла женщина и принялась бранить лисенка и швырять в него камнями. Рыжик, не упуская добычу, улизнул на свой двор, пролез тайным ходом в сарай и там с аппетитом пообедал.

III

Когда Владик часа два спустя открыл дверь сарая, чтобы накормить своего друга, он увидел плутоватую мордочку Рыжика, облепленную куриными перьями. Мальчик все понял и испугался.

— Рыжик! Что ты наделал! Теперь нам обоим попадет.

А лисенок, радостно повизгивая, ласкался к хозяину. Владик сидел пригорюнившись, не зная, как уберечь друга от неминуемой расплаты, и боялся идти домой.

Вечером у Василия Степановича был неприятный разговор с соседкой. Закончился он тем, что инженер вынул бумажник и заплатил женщине за курицу, съеденную Рыжиком. Сыну он сказал:

— Еще один такой случай — и твой разбойник понесет заслуженное наказание.

По хмурому лицу отца Владик понял, что тот не шутит. Не теряя времени, мальчик взял карманный фонарик и пошел к сараю. Обойдя вокруг, он увидел подкоп. Владик принес лопату и засыпал лаз, а сверху навалил груду больших камней, «Теперь не убежишь», — удовлетворенно подумал он.

Несколько дней Рыжик вел себя спокойно, словно хотел искупить вину. Но в воскресенье утром, когда вся семья собралась на загородную прогулку, явилась другая соседка и пожаловалась на лисенка: Рыжик передушил у нее половину утиного выводка. Скандал был улажен с большим трудом: разгневанная соседка грозила заявить в милицию. Василию Степановичу снова пришлось извиняться и доставать бумажник. Когда женщина ушла, он посмотрел на сына:

— Ты помнишь наш разговор?

Губы у Владика задрожали, он опустил голову, силясь не заплакать, и чуть слышно ответил:

— Помню, папа.

Василий Степанович больше ничего не сказал. В сущности он был добрый человек, но понимал, что дальше может быть еще хуже, что держать дикого лесного зверя в городских условиях нельзя.