Десятина

Ройбен попытался отразить удар третьего рыцаря, женщины с секирой, но опоздал. Лезвие глубоко вонзилось ему в правое плечо, возможно даже рассекая плоть до кости.

Ройбен отшатнулся, задыхаясь от боли, меч безвольно повис в обмякшей руке, и теперь острие его волочилось по полу. Но лезвие вновь взвилось в воздух, как раз вовремя, чтобы пронзить грудь ринувшегося в атаку зеленого рыцаря. Тот завалился на бок, тихий и недвижимый. Лезвие меча оставило лишь небольшое отверстие в его доспехах, но из него уже сочилась кровь.

Два рыцаря-фейри кружили друг против друга, обмениваясь выпадами. Ройбен и выжившая женщина. Оружие их не подходило для схватки один на один: меч был слишком легок, а секира – неповоротлива. Но это компенсировалось немалым опытом противников. Женщина ринулась вперед, направляя удар в руку, а не в корпус, в надежде застать этим Ройбена врасплох. Он сделал шаг вбок, уклоняясь от удара, но и сам не смог достать противницу широким взмахом меча.

Понемногу к ним подбирались и остальные воины Неблагого двора. Кайя не могла сосчитать всех, слишком много их было: троллей, гоблинов, красных колпаков. Королева стояла молча, неподвижно, сжимая губы в тонкую линию.

Кайя вновь дернула цепи, выгибаясь дугой. Тщетно, они не поддавались.

Кровь из раны на плече пропитала одежду Ройбена, расползаясь по ткани пугающе большим пятном. И пусть ему удалось рассечь противнице бок, повергая ее на колени, десятки новых воинов приближались к жертвенному алтарю. В вихре смертоносных выпадов и ударов Ройбен кружил между противниками, целя лезвием меча в когтистую лапу, в незащищенный живот.

Но на смену поверженным врагам приходили новые.

Кайя до максимума изогнула шею и плюнула себе на руки, тщетно пытаясь хоть как-то уменьшить сопротивление и вырвать запястья из оков.

– Нет-нет-нет, – бормотала она, продолжая дергать цепи.

Королева прервала молчание, она что-то кричала, но слов невозможно было разобрать сквозь звон мечей и крики зрителей.

Маленькая фигурка проскользнула на алтарь к Кайе. Оказавшись рядом, Спайк принялся ковыряться в замке кандалов маленьким ножиком.

– Все плохо, – прошептал хоб. – Ох, Кайя, как же все плохо.

– Он погибнет! – охнула девушка и в то же мгновение осознала, что должна сделать. Изо всех сил она закричала:

– Рэз Ройбен Рай, беги!

Королева Неблагого двора обернулась на крик и двинулась в сторону Кайи. На лице ее застыла гримаса ярости, губы шевелились, произнося слова, но Кайя по-прежнему их не слышала.

Стоявший спиной к Кайе Ройбен нанес удар еще одному противнику. Она не знала, услышал ли рыцарь ее приказ. Возможно, нет, а возможно, он пытался сбежать, но не смог продвинуться дальше.

– Быстрее, Спайк, прошу, – взмолилась Кайя, всеми силами стараясь не биться в кандалах, как попавшее в капкан дикое животное, чтобы маленький хоб смог открыть замок.

Спайк сосредоточенно хмурил кустистые брови, пальцы его горели от прикосновения к железу.

Но внезапно он отлетел в сторону, словно отброшенный невидимой рукой.

– Ты отвлеклась от моих забав и стала слишком утомительна.

Правительница Неблагого двора поставила ногу на горло Кайи. Девушка захрипела – с каждой секундой Королева усиливала нажим, не позволяя вздохнуть и грозя сломать ей шею.

А в следующее мгновение все прекратилось. Никневин начала заваливаться в сторону. Лицо Кайи окропилось кровью, а потом на нее кулем рухнуло тело Королевы. Когда щека ее прижалась к металлическому ободку кандалов, раздалось тошнотворное шипение. Никневин была мертва.

Над Кайей стоял Ройбен и смотрел на нее диким, рассредоточенным взглядом. У него по щеке тянулась ко рту кровавая полоса, но Кайя сомневалась, что это его кровь. Рыцарь воздел меч над ее телом, но Кайя не успела даже вскрикнуть, как лезвие рассекло воздух, устремляясь к цепям, сковывающим ее лодыжки, так яростно обрушиваясь на металл, что тот жалобно зазвенел.

Спайк снова подобрался ближе, потыкал недвижимое тело Королевы и выругался себе под нос. Над поляной повисла гнетущая тишина.

Вдруг воздух вокруг Кайи зарябил. Она чувствовала, как чужая магия охватывает ее тело, а вместе с ней железные кандалы на руках и ногах начинают нестерпимо пылать. Кожа внезапно стала слишком тесной и горячей и принялась отслаиваться, как тогда, на лужайке, только быстрее и больнее.

Крылья вырвались из-под сдерживающей их тонкой плоти как раз в тот миг, когда Ройбен ударил мечом по цепи, сковывающей правую руку девушки.

Глаза его расширились, он отшатнулся. Ройбен был настолько потрясен, что не успел отразить нанесенный красным колпаком удар. Увернулся он слишком поздно, попадая под удар, и маленький кривой ножик гоблина рассек ему бедро.

Без защиты странных, сильных чар железные браслеты клеймом жги запястья и лодыжки Кайи. Она взвыла от боли, стремясь скорее избавиться от них и от тяжелого тела Королевы, придавливающего ее к земле.

Спайк опомнился и снова принялся копаться с кандалами, на этот раз ему удалось подцепить замок единственного наручника, оставшегося прикованным к цепи. Там, где железо касалось кожи Кайи, она покраснела и вздулась волдырями.