Десятое королевство

— Мюррей! Я хочу прогуляться с твоей женой, — сказал он. Нет ответа. Только грохот бьющихся бутылок. — И еще я хочу купить ей нижнее белье.

— Конечно, хозяин! Распоряжайтесь! — донеслось до него из кухни, где Мюррей пытался справится с взбесившемся холодильником. Стоило ему открыть его, как из него стали вываливаться бутылки и падать на пол. На месте упавших появлялись новые и почему-то снова падали и разбивались вдребезги. К тому же, переполненный холодильник не закрывался. Мюррею пришлось силой захлопнуть дверцу и подпереть ее шваброй.

— Так, — рассуждал Тони. — Нам нужны деньги на карманные расходы… Джин, как насчет миллиона долларов?

В дверь позвонили и Тони, опередив всех своих слуг, бросился открывать.

На пороге стоял саквояж. Не было никаких сомнений на счет того, чем он был заполнен.

Втащив тяжелую сумку в квартиру, Тони расстегнул замок и подпрыгнул от счастья. Саквояж был битком набит пачками с только что напечатанными зелеными купюрами.

— Да, я — богач! — закричал он, вдыхая запах типографской краски. Кто сказал, что деньги не пахнут?! Это самый божественный аромат на земле — запах больших денег.

45.

Волк быстро пришел себя, разве что время от времени перед глазами, помахивая хвостиками, проносились неуловимые черные барашки. Он поднялся, отряхнул пиджак и с удивлением посмотрел на окно, из которого его выбросила, как ненужный мусор, девчонка с бездонными глазами.

Какая-то леди в желтом «кардене» подошла к нему и спросила на редкость красивым, располагающим к себе голосом:

— Вам чем-нибудь помочь?

— Я в такой растерянности, — отозвался Волк после того, как прохвост барашек скрылся у него за ухом.

— Вы должно быть от Пола, — просияла леди в «кардене». — Он сказал, что вы зайдете ко мне на прием.

— Скажите, что я здесь делаю?

— Вы хотите об этом поговорить? — прищурилась дама и Волк одобрительно закивал головой.

46.

Дама в желтом «кардене» и шелковом шарфике оказалась практикующим психологом. Ее кабинет располагался на первом этаже дома бабушки Вирджинии.

— Итак, — сказала она, нацепляя на нос очки. — Я буду называть вам слова, а вы говорите первое, что придет вам в голову.

Пациент, возлежащий на диванчике в окружении подушек, просиял, будто только что получил желанную эхинацею.

Слова дамы были простыми и такими правильными, что Волк подивился тому, откуда эта «желтая цыпа» знает то, что вызывает у него смесь теплоты, ностальгии, желания выть на луну, заботиться о своих волчатах и всепоглощающе любить.

Первое слово было «дом».

— Еда! — не раздумывая выпалил Волк и в его глазах вспыхнул желтый огонь. К счастью, дама огонь не заметила.

— Трус…

— Цыпленок!

— Свадьба…

— Пирог.

Психолог сделала какие-то пометки в блокноте и продолжила:

— Покойник…

— Мясо!!! — закричал Волк и вскочил с диванчика.

Дама опять что-то чиркнула на странице.

— Сексуальный…

— … аппетит!

— Любовь.

— Съесть кого-нибудь пушистенького, — подобрал ответ Волк и чуть не заплакал от охватившего его чувства жгучего стыда.

47.

«Боже мой! Да сколько у этого Мюррея родственников!» — возмутился Тони, пропуская очередных гостей. Мамашку с двумя подростками и тетку в пятнистом костюме.

Не успела за этой четверкой закрыться дверь, как звонок предательски известил о поступлении новой порции тетушек и дядюшек.

— Но это же просто невозможно, — не сдержался он. — Не знал, что у тебя так много родственников! Пусть уйдут все, кроме твоей жены!

— Разумеется, хозяин, — безропотно согласился босс, ставший слугой.

А родственников и впрямь было чересчур много. Они толпились вокруг него плотным кольцом, и каждый из них тянул руки, чтобы потрогать своего хозяина, как девчонки на концерте новоиспеченный «звезды».

Сам Мюррей все такой же всклокоченный и изрядно подуставший сделал робкую попытку очистить тело хозяина от приставших к нему паразитов и кровососов, большинство из которых он знал только по фотографиям и редким семейным праздникам, вроде свадьбы троюродной сестры со стороны первой жены.

— Ты свободен. Можешь идти, — без особого энтузиазма сказал он маленькому плюгавенькому человечку. Кажется, этот тип со стороны первой жены.

Человечек едва не разрыдался:

— Дайте мне всего одну минуту! Я хочу выразить свое почтение хозяину!

С этими словами он плюхнулся на колени, и нацелил свои губы-ниточки на божественный, обожаемый и бесконечно притягательный зад Льюиса.

— Только не это, — теперь уже взмолился Тони. Какие же они все-таки прилипчивые, надоедливые и бесчисленные!

Тем временем раздутый от поглощенного мусора чудо-пылесос добрался до занавесей. Он уже сорвал с карниза и засосал одну штору, теперь старательно втягивал в себя другую…

— Эй! А ты что делаешь! — заметил Тони, обращаясь к «тому, что само убирает квартиру и при этом не надо даже шевелить пальцем».

— Мусор! Мусор! Мусор! — откликнулся пылесос, но штору не отпустил. Тони пришлось самому отвоевывать занавесь, от этих целовальников зада все равно никого прока.