Десятое желание

Ян открыл дверь. Перед ним стоял парень, совсем молодой, лопоухий, с одутловатым веснушчатым лицом. Он протянул Яну посылку, завернутую в почтовую бумагу, наткнулся взглядом на шрам – и не сразу разжал пальцы.

– Что там? – спросил Ян, потянув посылку на себя.

– Не знаю.

– Ладно, сам разберусь. Ну, прощай!

– Э… – проблеял посыльный, когда Ян взялся за дверную ручку. – Газо просил, чтобы вы позвонили ему, мол, посылка дошла. Позвоните?

– Нет.

– Газо так и думал. В подобном случае он попросил сделать ваше фото с посылкой, можно?

Юноша не стал дожидаться очередного «нет». Навел на него камеру мобильного, и свет вспышки высветил лицо Яна, сыгранное специально для Газо. Отменный ракурс: чтобы шрам был заметен во всей красе. Всклокоченные волосы. Злые сощуренные глаза. Верхняя губа приподнята в порыве бешенства.

– Сойдет? – спросил Ян, возвращая лицу привычное выражение.

Но парня уже и след простыл.

Ян распаковал посылку, не отходя от двери. Скотч с ошметками почтовой бумаги упал на пол.

В коробке, прижимаясь друг к другу, лежали ровные стопки зеленых купюр. Ян втянул носом воздух. Он уже и забыл, как пахнут большие деньги. Провел пальцем по ребрам перевязанных стопок. Можно не пересчитывать. Здесь вся сумма долга. И даже, возможно, больше.

К Яну вернулась удача. Но он не мог понять, что послужило пусковым механизмом? Как это работает теперь? Каковы новые правила?

Этим же вечером в новостях сообщили, что Султана взяли под стражу. Его обвинили в совершении нескольких преступлений, одним из которых была торговля людьми.

Не отрывая взгляда от экрана ноутбука, все еще не веря своим ушам, Ян нашарил рукой горлышко бутылки, потряс – виски закончилось. Тогда он проверил карманы курток, висящих в шкафу. Нашел початую пачку сигарет. Прикурил. Долго смотрел, как тлела между пальцами сигарета. Потом затушил ее, так и не сделав затяжку.

Глава 28. Kredo

Ян спускался по ступеням в подвал, тот самый, через который когда-то сбегал от Мариши. Он сжимал ручку тяжелого черного футляра и вдыхал ядреный запах пыли и цемента. Когда-то, много лет назад, Ян ощущал его каждый вечер, приходя в подвал на репетицию джаз-бэнда «Kredo».

Участники группы были опытными музыкантами, но их сакс внезапно уехал в Израиль, так что они согласились попробовать на его место Яна – подающего надежды старшеклассника. Здесь, в полутемном подвале, музыка, столько лет замурованная в стенах учебного класса, ожила. Его утвердили после первого прослушивания. Как же давно это было…

Ян рванул на себя тяжелую металлическую дверь – и на него обрушилась музыка иной плотности.

К нему спиной сидела женщина с длинными черными волосами, закрученными в проводки, как у старых домашних телефонов. Она пела под гитару «Happy New Year» группы «ABBA», звук инструмента многократно усиливала электроустановка.

Женщина пела недурно, но играла великолепно. Ян не сразу заметил, что музыка смолкла – она все еще звучала в нем самом.

– Заходите, – произнесла незнакомка грудным голосом, плавным и спокойным, как волна, набегающая на песок.

– Простите, что помешал. Влад разрешил мне здесь репетировать.

– И что вы собираетесь играть?

Ян хотел было ответить, но вместо этого расчехлил саксофон, надел на шею гайтан[6]. Несколько секунд на привыкание, на установление связи с инструментом – и вот он уже играет вступление к «Your Latest Trick»[7].

Женщина подхватила мелодию. И гитара, и голос плавно влились в музыку саксофона. Сакс то уступал голосу, то поддерживал его. Музыка звучала легко и красиво, словно у хорошо сыгранного дуэта. Когда финальное соло стихло, Ян нехотя убрал мундштук от губ. Его сердце колотилось.

– Вы тот парень из «Kredo», верно?

– Видите меня в отражении? – Ян заглянул за спину певицы.

Бетонные стены не могли отражать ничего, кроме звука.

– Нет, я ничего не вижу, – она обернулась, и Ян обжегся о пустой взгляд блекло-голубых, точно мутный хрусталь, глаз с растекшимися зрачками. Жуткое зрелище. – Вообще ничего не вижу. Но отлично слышу. Я помню вашу игру. Странно, что Влад разрешил вам снова выступать после того скандала.

Ян почесал затылок.

В «Kredo» он отыграл больше года, на его концерты приходила Маша. После первого выступления у нее был такой счастливый и потерянный вид, будто она поняла, что пропала. Музыка словно изменила их возраст. Ян стал опытным мужчиной, а Маша – трепетной школьницей, с любовью заглядывающей ему в глаза. Этот взгляд поднимал в Яне такую бурю, что его начинало знобить.

А потом Маши не стало, и всего остального тоже. Ян начал пропускать репетиции, сорвал концерт, и его выгнали. Правильно сделали.

– О выступлении речь не шла, – ответил Ян, лишь догадываясь, насколько долгой была пауза после вопроса. – Я играю для себя.

– И что же делать? – с любопытством спросила незнакомка. – Через месяц я уезжаю гастролировать по Германии, мне репетиции необходимы как воздух.

– Давайте репетировать вместе, – предложил Ян. – Кажется, у нас неплохо получается.

Слепая женщина смотрела на него так пристально, словно изучала. Ян улыбался. На всякий случай.