Десятый демон

Чёрт бы побрал всех этих самураев! Простившись с Фарги, я поднялась к себе и с ногами забралась на кровать. Я не чувствовала себя готовой умереть. Я не чувствовала себя старой и усталой. Мне было что терять. Я ощущала странную пустоту, оттого, что не была ни в кого влюблена в данный момент, а, значит, мне хотелось влюбиться. У меня трое детей и если двоих я благополучно вырастила и поставила на ноги, то младшего беспардонно повесила на шею своему первому мужу. И хоть он обликом и нравом напоминает ангела, и воспринял это бремя со всей ответственностью и даже радостью, поскольку всегда любил детей, я не могла оставить своего малыша без собственной любви и заботы.

Не говоря уж о том, что мне просто нравилось жить. Если тебе не грозит старость и болезни, то, чем больше живешь, тем больше нравится этот процесс. Тем больше странного, удивительного и прекрасного попадается на глаза. Жизненный опыт восполняет недостаток образования. За десять лет скитаний удается научиться тому, чему в тибетском монастыре научат за год. С годами невольно становишься философом и познаёшь суть вещей, истинную природу жизни и смерти, но жить хочется всё равно.

Нет, умирать мне совсем не хотелось. Можно сколько угодно говорить о долге воина, но на битву идут не умирать, а побеждать.

Я задумчиво посмотрела на старинный эфес, лежавший на тумбочке рядом с кроватью. Он был опоясан рядом глубоко-синих кристаллов, среди которых затесался один дымчатый и бесцветный. Это значило, что Налорант «заскучал» и Кристалл Истины, вправленный в него, померк до тех пор, пока его снова не коснётся моя рука. Тогда он снова станет неотличим от вправленных рядом сапфиров.

Выключатель в виде крылатого льва с раздвоенным хвостом, вдруг навёл меня на странную мысль. У солоров были крылья, а масунты умеют превращаться в людей, но, по сути, и те и другие — звёздные львы, стоящие на страже Добра и Света.

Из глубин памяти всплывали давние воспоминания об иной жизни в иных мирах. Я была моложе и меньше думала. Мне было легче идти в бой. А, может, тогда я была готова умереть, ведь я потеряла всё и всех, осталась одна во всей Вселенной, последней бергарой, потерявшей свой мир и уже не способной возродить свою расу? Кажется, я умерла тогда, именно решив, что пора. Сколько лет мне тогда было? Разве я считала? Пятьсот? Тысяча? Две? Десять?

Я покачала головой. Нет, я и тогда не хотела умирать, я просто решила, что пора начать всё сначала, потому что мне был известен путь души. Никто из нас не хочет умирать. Просто иногда это случается.

Я взяла с тумбочки Налорант и увидела, как вспыхнул Кристалл Истины. Мой палец привычно лёг на спину зеленоватого солора. Я усмехнулась.

Последняя бергара не умерла. Я жива и по-прежнему к услугам тех, кто желает проверить меня на прочность. И я не умру, пока не почувствую, что эта жизнь мне надоела и пора начать другую. Как говорится, они хотят войны, они её получат.

Наверно, в этот момент я готова была сразиться с легионом Тьмы. Или хотя бы с одним мрачным паразитом, устроившимся в теле человеческого существа. Немного поразмышляв, я вернула себе уверенность, которой мне так не хватало последнее время. И если Кратегус не торопился сразиться со мной, то он допустил серьезную ошибку, потому что удачный момент был для него упущен безвозвратно.

Глава 32

Я проснулась под тихое бормотание неведомого голоса.

И брезжит надежда,
Да время не ждёт.
Добро за горами,
А Смерть — у ворот.

Я открыла глаза. В окно радостно светило солнце. В спальне никого не было, кроме меня. Стояла тишина, лишь за окном щебетали птицы, радуясь утру.

Моя рука снова зажила, и я даже не могла найти шрама от раны, нанесённой вражеской стрелой. Может, ночью мне всё приснилось? И это путешествие на кладбище, и несчастная мёртвая Эфиопия, и поздний ужин с Фарги у камина, и самураи?

Я огляделась по сторонам и увидела на тумбочке Налорант. Кристалл Истины снова померк. Я выбралась из-под одеяла и отправилась в ванную. Пока я принимала прохладный душ, четверостишие Луиса де Гонгоры, вспомнившееся мне на грани сна и пробуждения, без конца вертелось в голове.

К чему бы это, размышляла я, вытаскивая из сумки чёрные джинсы, тонкий свитер из кашмирского хлопка и мягкие замшевые сапожки на низком каблуке. Уже одевшись и взглянув на себя в зеркало, я поняла, что оделась в то, что прихватила с собой на случай, если мне придётся с кем-то биться.

— Смерть у ворот? — спросила я у своего отражения. — Что ж, может это и к лучшему. По крайней мере, не придётся тратить время на её поиски. Вернее, его поиски.

Прихватив с тумбочки Налорант, я спустилась вниз.

Фарги сидел в кресле возле накрытого стола. Приглядевшись, я поняла, что он накрыт к завтраку, а остатки ночного пиршества убраны. Вместо початой бутылки вина в центре красовался сияющий кофейник с подогревом. Взгляд моего друга был задумчив.

— Я вижу, ты решилась, — произнёс он, не утруждая себя приветствиями.