Десятый отряд

В шутливом тоне я расслышала легкую усталость. Он учится, продвигает интересы отряда, когда-то в промежутках встречается с Кристиной, ходит на охоту и наверняка продолжает торговать нелегалкой, чтобы свести концы с концами. Но при этом все еще не пропустил ни одной ночи у меня. Я спросила напрямик:

– Твои дела идут неважно, правда?

– Дела… – повторил он эхом. – Как выразился Аго: был бы я поумнее – уже в детстве бы помер.

– Все настолько плохо?

Он обнял меня за плечо и притянул к себе, чтобы перестала пялиться на его лицо.

– Нормально у меня все. По сравнению с тобой, я в полном мармеладе.

– Тоже верно. – Я усмехнулась. – Но мне все равно не хочется, чтобы ты из-за меня угробил свою жизнь.

Инкуб ущипнул меня за щеку и после возмущенного вскрика сокровенно выдал:

– Мне просто нечем занять часы перед рассветом, а ты до сих пор остаешься самой прикольной моей игрушкой. Особенно теперь, когда я могу творить с тобой что угодно. А ты не то что не сопротивляешься – наоборот, ведешь себя как бешеная мартовская кошка.

– Замолкни, гаденыш!

– Правду не любишь? Или все еще стесняешься?

– Да чего мне тебя стесняться?! Тебя вообще тут нет!

Его черные радужки знакомо расширились, хотя из глаз искра веселья до сих пор не пропала:

– Ну раз меня тут вообще нет – раздевайся. Пусть небо завтра целый день повторяет твои истошные вопли.

– Когда это я вопила? – смущенно и менее эмоционально уточнила я. Даже в фантазиях я не потеряла способность краснеть.

И что тут добавить? В течение следующего часа я действительно стонала так громко, что если бы мои голосовые связки были настоящими – я бы их сорвала.

Усталость Диминика нарастала – у него даже в подсознательном образе появилась темнота под глазами, а лицо осунулось. Я начала просить, чтобы приходил реже, но он не собирался меня слушать – он вообще никогда не делал того, о чем его просят, если это шло вразрез с его желаниями. Не родился еще тот воспитатель, кто не сломает зубы об этого вечного ребенка.

Иногда я его подначивала:

– В Вахарне еще не думают узаконить браки существ с ледяными капсулами? Стали бы с тобой первопроходцами.

Он покосился на меня, едва сдерживая смех:

– Предлагаешь мне бросить красивую и богатую наследницу, чтобы всю жизнь провести в обнимку с замороженным трупом? Заманчиво звучит, но все-таки нет. Хотя я уже думал об этом.

– О чем именно? – не поняла я завершения его шутки.

Диминик снова перевел взгляд на самое низкое облако, а ответил почти серьезно:

– Какое преступление потянет ровно на тысячу лет заморозки. Тогда у нас появится шанс встретиться.

И все-таки это было продолжение иронии, даже на сердце полегчало – перешучиваться всегда проще, чем думать о реальности:

– Твоя невеста знает, что ты бываешь здесь?

– Хочешь, расскажу ей? Тогда она завтра разнесет весь ледник на осколки к чертовой матери.

Подумав, я усмехнулась:

– Нет, пусть остается в неведении. Пусть не догадается даже, когда ты совершишь преступление на тысячу лет заморозки. А если меня не освободят и через тысячу лет? Прикинь, как глупо получится.

– Только это меня останавливает. Зато о пропитании думать не нужно – сиди тут, считай травинки и не парься. А я уже так устал париться.

– Да уж, веселья через край! – я громко расхохоталась и призналась: – Хотя теперь я часто танцую под музыку неба. Никогда не любила рэп, но это оказался лучший саундтрек для моих конвульсий. Еще и боевые приемы повторяю, чтобы мозг не забывал. Видимо, все еще надеюсь, что мне это когда-нибудь пригодится.

– Я тоже надеюсь, – оживился Дим. – Вставай! Потренируемся вместе.

– А поцеловать? – я сквасила смешную мину.

– Если сможешь меня хоть раз ударить – я поцелую тебя в твою наглую задницу.

И это тоже было приятное время – любое время в его компании приятно.

Через пару встреч я вспомнила о важной теме, которую некоторое время собиралась поднять, но мы как-то постоянно улетали в другие стороны:

– Дим, слушай, а где ты все-таки был в первые три месяца? Ты как-то давно обещал рассказать.

На этот раз его лицо сделалось задумчивым, я не могла даже признаков шутливости разглядеть. И ответ меня потряс до невозможности:

– Я был в Зорирте, Наташ.

– Что?! – Я от избытка эмоций вскочила на ноги и зашагала туда-сюда, не отводя взгляда от его лица. – Зачем?

Раз он решился, то теперь все выложит – торопить не следует. Но пока инкуб говорил сухо и будто нехотя:

– Думал, что найду хоть какую-то зацепку, чтобы твое наказание пересмотрели. Но, как видишь, я снова тебя подвел. Если сверхполиция будет проводить конкурс на самого бездарного командира, то еще большой вопрос, с каким отрывом я проиграю Иону Станту.

Нет, на этот раз ему не удастся сбить меня с толку. Я сгорала от нетерпения:

– Но это же другой конец мира!

– Рукой подать, – он слабо улыбнулся. – Мы с Ариксом проложили кратчайший путь: из Вахарны в Париж, из Парижа самолетом в Танзанию, после портала каких-то три дня пешком до другого портала – и мы на месте. У них там, знаешь ли, очень ярко, солнечно и пальмово. Аж дышать нечем, настолько воздух чистый…