Деспотизм Востока. Сравнительное исследование тотальной власти

В позднефеодальном и постфеодальном обществе Запада дворяне-землевладельцы смогли создать одностороннюю систему наследования, названную правом майората и первородства, прежде всего потому, что являлись вооружённой силой и были политически организованы в национальном масштабе. В гидравлическом обществе представителям частной собственности не хватало сил, чтобы сплочённо установить подобные прочные формы собственности, во-первых, потому что правительственная монополия военных действий мешала владельцам собственности поддерживать независимые вооружённые силы, во-вторых, потому что правительственная сеть организационных структур (барщина, государственная почта и служба тайных донесений, единая армия и всеобщее налогообложение) мешали владельцам собственности защищать свои интересы посредством эффективной национальной организации.

В таких условиях борьба за или против раздела собственности не стала отчётливой политической проблемой, как это было в Древней Греции, абсолютистской Европе или Соединённых Штатах. И в отличие от районов открытых конфликтов, в гидравлическом мире не одобрялись политические аргументы, которые оправдывали - или оспаривали - закон о разделе наследства.

3.D.7. Организационное бессилие владельцев собственности в гидравлическом мире

Как вооружённая и широко организованная сила, гидравлический режим господствовал в стратегически важных местах сосредоточения движимого имущества - в городах, а также в главной области сосредоточения недвижимого имущества - в сельской местности. Эти города были административными и военными точками опоры правительства; ремесленники и купцы не имели возможности стать серьёзными политическими противниками. Их профессиональные ассоциации не были обязаны непосредственно подчиняться государству, но им, конечно, не удалось создать сильные и независимые центры корпоративной бюргерской власти, какие возникли во многих частях средневековой Европы.

В сельской местности дела обстояли не лучше. Собственники земли были либо состоятельными предпринимателями, так же ограниченными в рамках своей организации, как владельцы движимого имущества, либо - и значительно чаще - они были чиновниками или жрецами, являясь частью организованной в национальном масштабе бюрократии или будучи связанными с ней. Своим представителям и сторонникам, владевшим собственностью, эта бюрократия могла позволить учреждать местные организации, такие как китайские 'носители пояса (sash-bearers)' (неправильно переводится как 'дворянство'), а также сообщества жрецов различных храмов или вероисповеданий. Но любая попытка осуществлять согласованное землевладение в национальном масштабе и в форме самостоятельных корпораций или сословий не находила одобрения.

На исламском Ближнем Востоке владельцы пожертвований (вакуфов) для семей сохраняли свои земли нераздельными, потому что в конечном счёте эти земли служили религиозным и благотворительным целям. Но хотя семейный вакуф временно приносил прибыль своему обладателю и его потомкам, он не представлял собой ни надёжную, ни свободную и прочную форму собственности. Хотя семейные вакуфы реже подвергались конфискации, их, как и другие вакуфы, могли отобрать, если государство того желало. Они облагались налогом, и получившие их бенефициары не укрепили свои полномочия посредством общенациональной политической организации.

По своему изначальному замыслу семейный вакуф напоминает земли, которыми владеют храмы и священники, хотя часто его непосредственное назначение является иным. Но, в отличие от служителей культа, владельцы этих пожертвований занимают видное положение не для какого-нибудь активного участия в общественной жизни, а для собственного существования в роли рантье. Храмовые земли, подобно нецерковным должностным землям, были неделимы; но сам факт того, что землевладение священников или храмов не привело к какой-либо эффективной форме борьбы с целью ограничить абсолютистское государство конституционными рамками, свидетельствует о связи между гидравлическим государством и господствовавшими религиями.

Также представители землевладельческой бюрократии - служившее и не служившее мелкопоместное дворянство - не объединились в национальный орган, способный отстаивать их имущественные права вопреки юридическому и связанному с накоплением давлению государственного аппарата. Они были довольны тем, что пользовались своей землёй как средством для комфортного проживания, предоставив несшим службу дворянам возможность организовывать и управлять объединённой национальной системой политической власти. Пример китайского генерала, который продемонстрировал свою политическую безвредность тем, что притворился исключительно заинтересованным в приобретении земли, наглядно показывает политическое бессилие права собственности на Востоке, даже если собственностью владели сами представители аппарата[39].