Читаем Деспотизм Востока. Сравнительное исследование тотальной власти полностью

Магомет, который жил в засушливой Аравии, конечно, понимал важность ирригации для успешного повышения урожайности, хотя в своих официальных высказываниях он редко обращался к этой проблеме, и то главным образом говорил о маломасштабной (колодезной) ирригации. Его последователи сохраняли, восстанавливали и даже создавали мощные гидравлические хозяйства в Сирии, Египте, Ираке, Северо-Западной Африке, Испании, а также ненадолго в Сицилии. Маньчжуры были знакомы с ирригационным земледелием прежде, чем двинулись на юг и пересекли Великую стену, чтобы завоевать Китай. В этом отношении они не отличались от инков, которые практиковали ирригацию в высокогорье Анд, прежде чем создали свою гидравлическую империю. Вероятно, их общество находилось близко к максимуму рациональности, когда было завоёвано испанцами.

4.C.2.c. Чей коэффициент рациональности?

Но независимо от того, является ли функционирование гидравлического общества непродуманным или искусно спланированным, утверждение о благожелательности гидравлического деспотизма заставляет нас спросить: кому выгодно? Очевидно, практические задачи могут быть проработаны таким образом, чтобы удовлетворить интересы правителей за счёт неправительственных сил общества. Или же они могут быть проработаны таким образом, чтобы удовлетворить потребности народа и дать незначительные преимущества правительству или не дать ему никаких преимуществ. Промежуточные решения являются компромиссами между двумя крайностями.

Как правило, эти три альтернативы всерьёз рассматриваются только в том случае, если фактические обстоятельства позволяют сделать реальный выбор. В управленческой, потребительской и судебных сферах гидравлической жизни это действительно так. Но во всех этих сферах мы находим, что интересы людей приносятся в жертву наиболее оптимальным условиям рациональности правителей.


4.C.3. Господствуют оптимальные условия рациональности правителей


4.C.3.a. Необходимость и выбор в политике гидравлического режима

В удельных царствах Древнего Китая, как и в других гидравлических цивилизациях, философы обсуждали альтернативы альтруистического, сбалансированного и резко эгоистического правления перед представителями абсолютистской власти. Конфуций отметил, что Юй, легендарный основатель протоисторической династии Ся, ел грубую пищу, одевался бедно, жил в скромном доме и сосредоточил свои усилия на ирригационных каналах. Эта великая культурная личность, которого Конфуций считал безупречным, сочетал минимум личного спроса с максимумом общественного самопожертвования.

В более поздний период ранней истории Китая цари жили очень комфортно, но считается, что лучшие из них искали баланс между собственными интересами и интересами своих подданных. Философ Мэн-цзы, обсуждавший этот вопрос, не оспаривал привилегию правителей строить высокие здания, парки и пруды за счёт барщинного труда, но считал, что людям должно разрешить пользоваться плодами этого труда вместе со своим царём.

Таким образом, философы Древнего Китая допускали, что в рамках государственных нужд существуют подлинные альтернативы для действий. Однако вся без исключения элита аграрных аппаратных государств удовлетворяла строительные, организационные и накопительные нужды своего царства с максимальным акцентом на своей собственной выгоде и с минимальным акцентом на потребностях своих подданных.


4.C.3.b. Оптимальные управленческие условия правителей

В своей ранней фазе гидравлический режим становится сильнее и богаче с ростом своей гидравлической экономики. Но с определённого момента правительство может получать дополнительный доход за счёт усиления своей накопительной, а не производительной деятельности. Именно в этот момент различные комбинации видов власти могут привести к различным оптимальным управленческим условиям.

Оптимальные управленческие условия правителей сохраняются всякий раз, когда правительство получает максимальный доход с минимальным гидравлическим усилием. Оптимальные управленческие условия народа сохраняются всякий раз, когда максимум гидравлических достижений осуществляется с минимальными административными расходами. Промежуточные стадии предусматривают сбор большого, но не максимального дохода, значительная часть которого используется для производства крупных, но не максимальных по своему объёму гидравлических работ.

Реакция правителей на эти альтернативы ясно показывает влияние тотальной власти на тех, кто ей обладает. Вне зоны стимулирующего отклонения они обычно покровительствуют только тем гидравлическим предприятиям, которые улучшают их собственное благополучие, и являются наиболее изобретательными в разработке новых методов финансовой эксплуатации. Короче говоря, они стремятся к оптимальным управленческим условия правителей, а не народа.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Синто
Синто

Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А. А. Накорчевский (Университет Кэйо, Токио), сочетая при том популярность изложения материала с научной строгостью подхода к нему. Первое издание книги стало бестселлером и было отмечено многочисленными отзывами, рецензиями и дипломами. Второе издание, как водится, исправленное и дополненное.

Андрей Альфредович Накорчевский

Востоковедение
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века

В книге впервые в отечественной науке исследуются отчеты, записки, дневники и мемуары российских и западных путешественников, побывавших в Монголии в XVII — начале XX вв., как источники сведений о традиционной государственности и праве монголов. Среди авторов записок — дипломаты и разведчики, ученые и торговцы, миссионеры и даже «экстремальные туристы», что дало возможность сформировать представление о самых различных сторонах государственно-властных и правовых отношений в Монголии. Различные цели поездок обусловили визиты иностранных современников в разные регионы Монголии на разных этапах их развития. Анализ этих источников позволяет сформировать «правовую карту» Монголии в период независимых ханств и пребывания под властью маньчжурской династии Цин, включая особенности правового статуса различных регионов — Северной Монголии (Халхи), Южной (Внутренней) Монголии и существовавшего до середины XVIII в. самостоятельного Джунгарского ханства. В рамках исследования проанализировано около 200 текстов, составленных путешественниками, также были изучены дополнительные материалы по истории иностранных путешествий в Монголии и о личностях самих путешественников, что позволило сформировать объективное отношение к запискам и критически проанализировать их.Книга предназначена для правоведов — специалистов в области истории государства и права, сравнительного правоведения, юридической и политической антропологии, историков, монголоведов, источниковедов, политологов, этнографов, а также может служить дополнительным материалом для студентов, обучающихся данным специальностям.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Роман Юлианович Почекаев

Востоковедение