Десталинизация. От У. Черчилля до Д. Медведева

В условиях начавшейся холодной войны закономерно возрос интерес американских пропагандистов к личности Сталина как к главному врагу. И советская разведка зафиксировала, что на Западе начали проявлять необычайно острый интерес к личной жизни Сталина, а в западной прессе стали выходить критические статьи о Сталине. Началась классика идеологической борьбы — дискредитация лидера. В связи с этим возникло подозрение об утечке информации из СССР. По понятным причинам изъяли вышедшую в 1946 году книгу родственницы жены Сталина А.С. Аллилуевой «Воспоминания», в которой неизбежно «вспоминалась» личная жизнь Сталина. А вскоре была арестована ещё одна родственница жены — Евгения Аллилуева за распространение клеветы в отношении главы СССР, а затем и её муж Молочников. После этого чекисты стали изучать круг их общения, в котором оказались И. Гольдштейн и З. Гринберг — сотрудники Михоэлса по созданному в конце 1941 года Еврейскому Антифашистскому комитету (ЕАК). На допросе оба признались, что делились информацией о семье Сталина с Михоэлсом, который проявлял к этому живой интерес.

После окончания войны, по логике, ЕАК должен был самораспуститься за ненадобностью существования, или по этой причине его должны были закрыть советские власти, но этого не произошло по причине, которую я укажу немного далее И ЕАК в мирное время нашел себе работу: стал готовить, причем очень спешно, «Черную книгу» — сборник о злодеяниях немецких фашистов только против евреев. Сталину это не могло понравиться, потому что это было выделение, обособление евреев среди других национальностей СССР, также пострадавших во время войны. В этом случае для соблюдения справедливости равноправия необходимо было издать ещё несколько «Черных книг» — о преступлениях немецких фашистов против русских, белорусов, украинцев, поляков, сербов, чехов, прибалтов, цыган. Начиналось какое-то выделение, обособление, расслоение на общей Беде и даже некая конкуренция — кого больше обидели фашисты, кто больше настрадался. Это было ненормально, неправильно. «Черная книга» фактически заменяла довоенную кампанию евреев о средневековых гонениях в Европе.

«Черная книга» была написана в невероятно короткие сроки. Но поскольку в СССР по названным причинам евреям не получилось её издать, то они ничего лучшего не придумали в условиях развязанной США и Англией холодной войны, как тайно переправить её в США и там издать. Подобное не только Сталину, любому руководителю СССР в этот период не понравилось бы. При этом Министерство государственной безопасности (МГБ) 12 октября 1946 года направило в ЦК ВКП(б) доклад под названием «О националистических проявлениях некоторых работников ЕАК».

В решении возникших новых, невероятно сложных задач Сталин мог уповать на один плюс, возникший в ходе Второй мировой войны, который должен быть ему и всему советскому народу сильной подмогой, о котором он мечтал ещё в своей работе 1906 года «Анархизм или Социализм?» (анализ в книге 7 этой серии). Тогда Сталин на основе научных открытий Жана Батиста Ламарка мечтал создать из различных многочисленных народов Российской империи, в новом государстве СССР единый народ — советский народ, единую нацию — советскую. После его прихода к власти в СССР в 1924 году это у него не получалось. И виной и причиной этому был он сам, — ибо в конце 20-х годов противопоставил себя, партию и пролетариат примерно 50-60 миллионам крестьян. Даже после окончания насильственной коллективизации в 1934 году, ещё во второй половине 1937 он опять усердно массово преследовал крестьян, поэтому перед Второй мировой войной скорее можно было говорить об опасной разобщенности в советском обществе, чем о его сплоченности. К тому же мощная щель взаимной неприязни в советском обществе пробегала между правящей еврейской элитой и советскими многонациональными «массами», — на что и сделал коварно упор в своей пропаганде Гитлер. Но тяжелая длительная война в этой серьёзной проблеме разобщенности советского общества внесла большие коррективы.

Большая всеобщая Беда сильно сплотила советское общество, ликвидировала серьёзную довоенную проблему разобщенности советского общества СССР, советский народ, Сталин выиграли эту войну во многом потому, что она стала всенародной, Отечественной. Во время войны именно советский патриотизм (а не сугубо русский или казахский и т.п.) достиг максимума своего проявления, даже жертвенного проявления. Хотя, например, Ю. Марголин в израильском журнале 1988 году утверждал: «Живые традиции черносотенства явились базой "животворного советского патриотизма", расцветшего позже, в годы Великой Отечественной войны» (из исследования А. Солженицына «Двести лет вместе»).