Детектив и политика 1991 №1(11)

— Не можешь обойтись без своего похабного юмора? Послушай, Карпинтеро, я знаком с твоим личным делом. Ты себя прекрасно зарекомендовал… за исключением, конечно, некоторых пижонских выходок… Я знаю, ты был в свое время хорошим полицейским… Мне понятны твои чувства по отношению к приятелю, с которым вы вместе служили. Но я тоже хороший полицейский, всю жизнь только этим и занимаюсь, так что дело я знаю. Со мной работают хорошие ребята, конечно, не все… — он замолчал.

— Что ты хотел сказать? Договаривай.

Фрутос снова тяжело вздохнул и принялся скручивать очередную сигарету. Прежде чем ответить, он покачал головой.

— Ты всегда будешь таким. Тебя уже не изменишь.

— Знаешь, что я тебе скажу, Фрутос? У нас получился очень странный разговор. Что с тобой происходит?

— Ничего. Почему ты решил?..

— Ты вдруг стал слишком любезным.

— Просто тебе повезло, у меня хорошее настроение. А сейчас, с твоего разрешения, я займусь делами. — Он стукнул рукой по куче папок, лежавших на столе. — В это время я обычно занимаюсь нераскрытыми преступлениями. Никто мне не мешает, все спокойно.

— Последний вопрос, Фрутос. — Я раздавил сигарету в пепельнице и встал. Он по-прежнему был поглощен самокруткой. — Вы расследовали его личную жизнь? Интересовались членами семьи? Делами компании?

— Расследование было проведено безупречно.

— До свидания, комиссар, вы были очень любезны.

Я уже подошел к двери, когда он меня окликнул.

— Минуточку! Ты, кажется, говорил, что видел во сне Луиса Роблеса. К чему ты это сказал?

— Это был глупый сон, сеньор комиссар. Жена Луиса Роблеса говорила мне во сне, что кто-то его шантажировал, что существовали какие-то компрометирующие фотографии.

— Ерунда какая-то!

С такого расстояния я не мог разглядеть выражение его лица, но мне показалось, что он напрягся.

— Ведь это только сон. Не смотри больше такие сны.

— Я видел еще один сон. Заведующий отделом безопасности компании АПЕСА и очень властная теща Луиса Роблеса проявили большую заинтересованность в том, чтобы я не совал свой нос в это дело.

Он закурил. Теперь его лицо окутывал дым.

— Я покупаю мясные консервы фирмы Фуэнтес. Очень хорошие консервы, особенно для холостяков, таких, как ты и я. Настоятельно рекомендую, они напоминают русскую тушенку времен войны.

— Не люблю гамбургеры и мясные консервы, — ответил я и мягко закрыл за собой дверь.

Женщина в темно-сиреневой шали и очках снова сидела за столом. Она робко улыбнулась.

— Я тут приготовила комиссару кое-что на ужин, — сказала она.

24

Гарридо сидел, положив ноги на стол, в крошечной конторке со стеклянной перегородкой, смахивающей на каморку консьержки, и читал газету "Эль-Алькасар". В одном углу стояла вешалка, оказавшаяся, видимо, лишней в приемной провинциального нотариуса, в другом — каталожный шкаф с множеством ящичков и очень старый радиоприемник.

Все подвальное помещение было уставлено длинными рядами металлических полок от пола до потолка, на которых хранились архивные материалы. Свет неоновых ламп придавал всему оттенок нереальности, еще больше подчеркивая царившую в подвале тишину. Увидев меня, Гарридо помахал рукой.

Это был худой человек лет шестидесяти, с удлиненным желтым лицом и большими темными мешками под глазами, одетый, как музейный манекен. Он носил такие тонкие усики, что они казались нарисованными кисточкой китайского художника. Когда-то давно он был непревзойденным танцовщиком, партнером богатых посетительниц казино в Сан-Себастьяне. Я его помнил по тем временам, когда он служил заместителем начальника политической полиции и был правой рукой комиссара Йагуэ.

Лицо Гарридо казалось совершенно неподвижным. Он подвинул мне стул с блестевшей от времени спинкой и закурил "честерфильд" без фильтра. Желтые от никотина пальцы были длинными и тонкими, седые волосы аккуратно зачесаны назад.

— Что тебя привело ко мне, Карпинтеро? Визит вежливости?

— Мне нужны твои бумаги, Гарридо. Хотелось бы получить сведения об одном наемном убийце, имени его я не знаю. Кроме того, меня интересует все, что есть о Паулино Пардале, владельце или совладельце транспортной конторы. Возможно, в полиции на него не заведена карточка.

— На всех заведены карточки, это не проблема. Но ты ведь знаешь, что все это, — он обвел широким жестом шкаф и полки, — устарело. Архивы не обновлялись с 1977 года, то же относится и к фотографиям. Ты что, открыл агентство?

— Нет, у меня даже нет разрешения на работу частным детективом. Это вопрос личного характера.

— Перед сыщиками сейчас открываются блестящие перспективы. Весь мир одержим идеей безопасности. Поэтому сыскное агентство без работы не останется. Нет предприятия, которому не требовались бы советники по вопросам безопасности, телохранители, охранники… не говоря уже об отелях и крупных магазинах. Кроме того, сейчас наставляют больше рогов, чем когда бы то ни было, девушки убегают из дома… Уйду на пенсию, обязательно открою сыскное агентство, Карпинтеро. Тебе тоже следовало бы заняться этим делом.

Дым окутывал его лицо, но глаза казались двумя блестящими черными шариками, которые никуда не смотрели.