Детектив и политика 1991 №2

Возможно, машинист спорил бы дальше, но хватка инспектора становилась все крепче, и он вынужден был уступить. Подгоняемый сзади пристальным взглядом инспектора, он вошел в свою кабину и взял все необходимые инструменты. Даниэлс выделил одного из своих людей в помощь машинисту, и они поспешили туда, где патрульные все еще выпроваживали в соседний вагон последних пассажиров, загоняя их в дверь, как тигров в клетку. По приказу инспектора остальные полицейские расселись, бряцая снаряжением, по освободившимся местам.

Даниэлс вошел в кабину машиниста. Сквозь лобовое стекло туннель выглядел все таким же мрачным. Частокол колонн казался темным и сырым лесом, в котором росли деревья без коры и крон.

Райдер

Райдер открыл дверь кабины и сделал знак Лонгмэну, чтобы он вошел. Отступив назад, он пропустил Лонгмэна к пульту управления.

— Давай, вперед, — сказал Райдер.

Лонгмэн двинул ручку контроллера, и вагон тронулся.

— Просто жуть берет, — сказал он нервно, не оборачиваясь к Райдеру и не отрывая взора от лежащего перед ним пути и сигналов светофоров, которые, насколько хватало глаз, были зелеными. — Как представишь себе, что повсюду прячутся полицейские…

— Беспокоиться не о чем, — постарался успокоить его Райдер, — они не посмеют ничего сделать.

Он имел в виду, конечно же, что беспокоиться не о чем, пока противная сторона принимает условия боевых действий, установленные им. Но на Лонгмэна и это произвело самое отрадное впечатление. Его руки твердо лежали теперь на рукоятках управления. Это то, что он действительно может, подумал Райдер. Это его сила. Все остальное — его слабость.

— Ты точно знаешь, где надо остановиться? — спросил Райдер.

— До сантиметра, — ответил Лонгмэн.

Диспетчерская "Гранд Сентрал"

Маленькая точка, отмечавшая расположение "Пелхэма, 123", начала мерцать, и Марино издал хриплый крик в телефонную трубку.

— Что случилось? — спросил его дежурный полицейский.

— Он тронулся с места! — при этом Марино сделал взволнованный жест в сторону миссис Дженкинс, но она и без того уже говорила что-то по телефону, связывавшему ее с штаб-квартирой транспортной полиции. И в отличие от Марино ее голос звучал совершенно ровно:

— "Пелхэм, 123" начал движение в южном направлении.

— Хорошо, — сказал оперативный дежурный. — Продолжай докладывать, только перестань кричать.

— Он продолжает движение, — докладывал Марино. — Очень медленно, но двигается без остановки.

— Держи меня постоянно в курсе, — сказал полицейский, — но спокойно, очень спокойно. Договорились?

Управление полиции

Из Управления полиции Нью-Йорка лейтенант доложил по радио окружному командиру:

— Сэр, поезд движется. Патрульные машины следуют за ним по поверхности в соответствии с планом.

— Что-то слишком рано, — удивился командир, — они ведь должны были дождаться, пока мы освободим им путь до "Саут Ферри". Что происходит?

— Не понял вас, сэр…

— Продолжайте наблюдение, — приказал ему вместо ответа командир и прервал связь.

— Он все еще движется? — спросил лейтенант по телефону диспетчера на "Гранд Сентрал".

— Все еще движется.

Центр связи

В зале оперативных дежурных транспортной полиции начальник смены лейтенант Гарбер выслушал, плотно прижав трубку к уху, сообщение миссис Дженкинс.

— Подождите минуточку, — сказал он ей и повернулся к одному из своих подчиненных. — Поезд тронулся с места. Всем быть наготове. Оповестить наши патрульные машины. Нью-йоркская полиция следует за ними, но и мы не отстанем. Срочно передайте сообщение всем нашим людям на станции "23-я улица".

Он посмотрел на часы.

— Черт! Они что-то слишком торопятся. Интересно, что они задумали?

Работа в зале оперативных дежурных кипела. Лейтенант Гарбер оглядел помещение с мрачной удовлетворенностью. Боже, подумал он, сделай так, чтобы мы их взяли. Я имею в виду мы, а не городская полиция.

Центральная диспетчерская

В Центральной диспетчерской произошел легкий переполох, когда один из диспетчеров как бы между прочим заметил, по он, кажется, знает, как бандиты собираются бежать.

— Они хотят воспользоваться старым туннелем Бича.

Это заявление немедленно привлекло внимание всех его коллег. Ради тех из них, кто понятия не имел, что такое "старый туннель Бича", он перекатил сигару в другой уголок рта, чтобы было удобнее говорить, и сообщил следующее.

В 1867 году некий Альфред Бич арендовал подвал здания на углу Бродвея и Мюррей-стрит и приступил к строительству первой нью-йоркской подземки. Туннель был чуть более ста метров в длину. Владелец установил на рельсы единственный вагончик, приводимый в движение сжатым воздухом, и объявил, что за скромную плату любой желающий может совершить подземную прогулку. Однако публика интереса к новинке не проявила, и проект заглох.

— Местная линия как раз проходит вблизи старого туннеля, — продолжал развивать свою мысль диспетчер. — Эти парни заберутся в него и спрячутся…

В этот момент в разговор вмешался пожилой диспетчер, который занимал соседний стол и внимательно слушал все это.