Детектив и политика 1991 №4(14)

Они обе рассмеялись, ещё раз поцеловались и распрощались.

* * *

В этот вечер Джек Лемон вернулся домой поздно. Памела дремала в кресле перед включенным телевизором. Напрасно диктор захлебывался от восторга, рекламируя несравненные достоинства какого-то стирального порошка. Ослепляя белизной, на экране мелькали, сменяя друг друга, интимные предметы женского туалета.

Лемон тихонько подошел к девушке и поцеловал ее в нос.

— Вы ли это, уважаемая Пенелопа Джонс?

— Она самая, — слегка охрипшим со сна голосом, потягиваясь, ответила Памела и, окончательно проснувшись, напустилась на Джека: — Ты что себе позволяешь? Я уже два раза разогревала ужин. Сколько сейчас времени?

— Скоро час, — поспешил с ответом Джек, но девушка уже сама успела взглянуть на часы.

— Господи! Уже полвторого!

— Что ты говоришь! — огорчился Лемон. — Наверное, мои часы остановились.

— Ах, часы! Остановились! — И, ухватив за угол диванную подушку, Памела швырнула ее в Джека. Тот как подкошенный повалился на ковер и слабым голосом умирающего, закрыв глаза, пробормотал:

— Вот так кончается все лучшее на свете!

Девушка возмутилась:

— Нет, вы слышали?! Оптимист нашелся! "Кончается". Да я только начала!

— Ну что ж, прощай, Памела! — умирающим голосом произнес Джек.

— Прощай, дорогой! — опустившись на ковер рядом с ним на колени, Памела поцеловала его в лоб и осторожно пощекотала за ухом.

— Только не это! — заорал не своим голосом умирающий. — Я сделаю все, что захочешь, только не это!

— Все? — В глазах девушки появился торжествующий блеск. — Тогда выбьешь пыль из этого ковра!

— Хорошо, дорогая! — поспешно согласился молодой человек. — Завтра с самого утра и выбью! А сегодня у меня был тяжелый день.

— Нет, мое сокровище, сейчас!

— Сейчас? В полвторого ночи?

Джек вскочил, схватил Памелу в охапку и отнес ее на тахту.

— Сейчас самое время выбить дурь из тебя!

— Вот ты как! Действуя грубой силой…

— Ничего не поделаешь, дорогая. Живем по закону джунглей! И хотя у меня был сегодня тяжелый день…

Через час, когда оба, лежа на тахте, дружно закурили, пуская дым к потолку, Памела сказала:

— Я все-таки побывала сегодня у миссис Дэйвсон.

— Угу.

— Я говорю тебе — сегодня я разговаривала с миссис Дэйвсон!

— Угу.

— И она рассказала мне обо всем в подробностях.

— Угу.

— Больше ничего тебе не скажу! — рассердилась девушка.

— Угу… — затянул было свое Джек, но спохватился. — Рассказывай, я весь внимание! — И он широко зевнул.

— Нет, с тобой невозможно говорить!

— Угу! — подтвердил Джек и моментально заснул.

— Ну что за человек! — вслух пожаловалась Памела. — Ничего его не интересует, так и проспит всю жизнь! Ему только бы спать да почитывать свой "Таймс". Разве такой может добиться успеха в жизни?

Разжав пальцы Лемона, она осторожно вынула из них окурок сигареты, загасила его в пепельнице вместе со своим, прикрыла Джека одеялом и нежно поцеловала его в лоб.

— Угу, — пробормотал тот во сне.

Было уже позднее утро, когда Джек Лемон проснулся. Памелы не было. Чувствуя ломоту во всем теле после вчерашнего дежурства и отвратительный вкус во рту после множества выкуренных сигарет, Лемон, кряхтя и чертыхаясь, вылез из постели и поплелся в ванную. Через пятнадцать минут он вышел из нее совсем другим человеком. Теперь он заметил приготовленный на столе завтрак и записку:

Храпенье должно быть квалифицировано как особо тяжкое уголовное преступление.

Памела

Лемон улыбнулся и удовлетворенным взглядом окинул кофейник с уже слегка остывшим кофе и аппетитные бутерброды. "За что мне такое счастье? — подумал он. — Какая девушка! Жаль только, что свалилось это чертово наследство".

"Правда, это не ее вина", — добавил он.

Приканчивая последний бутерброд, журналист обратил внимание на то, в каком беспорядке валяются на полке его маленький магнитофон и кассеты. "Ого! Не иначе как Памела что-то записывала! И извела мои последние чистые кассеты".

Джек поставил перед собой на стол магнитофон, перемотал пленку и нажал на клавишу.

"Ну, значит, случилось это в понедельник, правда?" — услышал он голос миссис Дэйвсон. "Ну и ну! Видно, Памела всерьез занялась этим делом", — подумал Лемон. И стал слушать запись. Медленно прокручивалась пленка, и Лемон слушал со все растущим интересом. Между сдвинутыми бровями молодого человека пролегла поперечная морщинка. Боясь пропустить хоть слово, он осторожно придвинул поближе пепельницу и закурил сигарету.

Запись закончилась, но Лемон еще какое-то время сидел неподвижно, размышляя над услышанным. "Пожалуй, Памела права. Здесь что-то действительно не так". Достав записную книжку, он перелистал несколько страниц, нашел нужную фамилию и, подойдя к телефону, быстро набрал номер.

— Попросите, пожалуйста, к телефону инспектора Кальдера.

Инспектор был старым другом его отца. Когда-то они виделись довольно часто, Джил Кальдер заходил к ним то сыграть с отцом партию в шахматы, то просто поговорить. После смерти отца Джека они с инспектором встречались очень редко и время от времени перезванивались.