Детектив и политика 1991 №4(14)

— Это старая история. С этим человеком — фамилии его я не помню — мы познакомились несколько лет назад. Он сам явился в помещение нашей Ассоциации и заявил, что обладает способностью управлять своим биополем. У нас он хотел проверить, так ли это. Вы знаете, с такими просьбами к нам постоянно обращаются, мы часто вынуждены отказывать, ибо не имеем возможности протестировать всех желающих, но этот так настаивал, что мне пришлось уступить, и я согласился испытать его силы на аппарате Сергеева. Наша Ассоциация располагает двумя аппаратами для измерения излучаемой человеком биоэнергии: маленький, способный уловить поток биоэнергии силой до ста единиц, и мощный — до нескольких тысяч. Маленький аппарат был кем-то занят, я не стал дожидаться, пока он освободится, и подвел настырного просителя к большому не без задней мысли немного проучить зазнайку, чтобы впредь был поскромнее. Думал — утру нос нахалу, сравнив его результат с показателями настоящих экстрасенсов, пусть увидит, что такое действительно сильное биополе. Ну и… — Эверт тяжело вздохнул и опять замолчал, попыхивая трубкой. — Сначала я подумал — испортился аппарат. Это бывает, ведь его конструкция еще далека от совершенства. Я извинился, проверил аппарат и еще раз сделал тест. Вы не поверите — этот тип показал две с половиной тысячи единиц! Я был потрясен. Забыв обо всех неотложных делах, принялся испытывать его на всевозможные тесты, провозился с ним больше трех часов. Он и в самом деле обладал невероятной силой излучения биоэнергии, но был совершенным невеждой в технической стороне дела. Что касается телекинеза, тут его способности были весьма ограниченны, а прикосновением он достигал небывалых результатов, ложку сгибал за две-три минуты, я говорю о железной — алюминиевые просто лопались от его прикосновения!

Разумеется, я как председатель Ассоциации мануальной терапии ухватился за человека с такими неординарными способностями. Сами понимаете, из него мог получиться выдающийся экстрасенс. Несколько недель заняло ознакомление его с нашей методикой и тренировки. Сочтя его достаточно подготовленным, мы решили провести сеанс с пациентами. Я тогда вел группу больных, страдающих мигренью, вы ведь знаете, мигрень — моя специальность. И тут я снова испытал потрясение. Когда он приложил руки к вискам одной из моих пациенток, женщина почувствовала такую сильную боль, что мы с трудом справились с ней, сделав несчастной несколько болеутоляющих уколов. Потом эта пациентка даже собиралась подать на нас в суд — я ее понимаю и никаких претензий к ней не имею. И такое повторялось с этим человеком всякий раз, когда он пытался взяться за лечение. До сих пор не понимаю, какую именно ошибку он делал, но вместо улучшения состояния больной всякий раз испытывал ухудшение. С таким феноменом мне больше никогда не приходилось сталкиваться. Уже понимая, что имею дело с необыкновенным прецедентом, я решился еще на один, последний опыт. На сей раз добровольно подвергнуться ему согласился мой старый друг — и дело чуть не закончилось летальным исходом, мой друг вынужден был провести в больнице несколько недель.

Больше я не решался экспериментировать на людях и совершенно не знал, что мне делась с необычным мануальным терапевтом. Тот сам вывел меня из затруднительного положения, заявив, что, раз ему не дано лечить людей, придется забыть о своих необыкновенных способностях и заняться в жизни чем-нибудь другим. Мне не хотелось, чтобы мануальная терапия лишилась человека со столь выдающимися способностями, и я пытался уговорить его не бросать на полпути начатого, позаниматься еще, но тот упорно стоял на своем. Он поблагодарил меня за то, что я столько с ним возился, и распрощался, попросив никому не говорить о нем. И адреса не захотел оставить. Распрощался и ушел.

— И вы его больше никогда не встречали? — с пылающими от возбуждения щеками спросил Рэнделл.

— Никогда. Захлопнул за собой дверь и навсегда исчез из моей жизни. — Эверт грустно улыбнулся и вернул Тому портрет.

— Я обязательно должен найти этого человека, — сказал Рэнделл. — Вы не помните его фамилию?

Эверт отрицательно покачал головой.

— Не помню. Все время с начала нашего разговора пытаюсь вспомнить, но не могу.

— А может, вы ее где-нибудь тогда записали?

— Боюсь, нет. Хотя… подождите. — Председатель Ассоциации встал с кресла, отбросив плед, и вышел из комнаты.

Откинувшись на спинку кресла, Рэнделл с нетерпением ждал его возвращения. Итак, догадка подтвердилась. Отыскать преступника надо во что бы то ни стало. И он будет найден, теперь это лишь вопрос времени!

Через несколько минут Эверт вернулся. В руке, кроме трубки, он держал порядком истрепанный блокнот.

— Есть у меня нехорошая привычка, которая очень не нравится моей жене, — сказал он. — Я с трудом расстаюсь со старыми и уже ненужными бумагами, а особенно жалко мне выбрасывать использованные записные книжки. Все кажется — а вдруг что-то в них еще пригодится. И оказывается, я прав! Того человека звали Роджер Холл.

Глава IX