Детектив и политика 1992 №1(17)

Акцию затеял и организовал я, значит, только себя и нужно будет винить, если все сорвется. Вероятно, потому я и занервничал. Радости мало даже в том случае, когда ставишь себя в зависимость от одного мошенника. Я же подставился сразу двоим в дурацкой надежде, что в конечном счете обоих обведу вокруг пальца и улизну целехоньким. Вчера мне казалось нелепой сама мысль, что Траски продаст меня или Виллис захочет проявить самостоятельность. Но теперь, по мере приближения к зданию полиции, такая возможность представлялась мне все более и более реальной.

Эми словно прочитала мои мысли.

— Что, если Траски надует тебя?

— Не надует, — ответил я с убежденностью, какой вовсе не испытывал.

— А вдруг Виллис не согласится тебя отпустить? — продолжала терзать меня Эми. Мне было приятно слышать беспокойство в ее голосе. Вниманием ближних я не был избалован.

Я пожал плечами. Если без конца перебирать разные варианты, то лучше вообще сидеть дома, плотно опустив жалюзи. Но если ты сам не желаешь перебирать варианты, то другому и подавно незачем делать это вместо тебя.

— Хочешь, я внесу залог? — с готовностью предложила Эми. — От двух-то миллионов запросто могу себе это позволить.

Меня так и подмывало сказать, что от двух миллионов человек и вправду готов пойти на большие траты, покуда этих денежек нет у него в руках. Ну а едва он их заполучит, тут уж задумается, прежде чем раскошелиться. Кому бог посылает богатство, того старается не обделить и умом.

Когда всего лишь один перекресток отделял нас от белого, лишенного украшений здания городской полиции, я замедлил ход. Если намерен ввалиться в логово льва, у тебя есть полное право не ускорять этот приятный момент. Я сунул руку под мышку за пистолетом: решил перепрятать его под сиденье, чтобы без нужды не дразнить Виллиса. Держа правую руку на кобуре, левой я с прохладцей крутил руль. Позади — ни одной машины, зато навстречу мне двигался очень даже внушительного вида автомобиль — огромный, сверкающий лаком и хромом монстр. Не иначе как Траски. Он тоже не торопился, да и чего ему было спешить. Ему принадлежит все и вся: самые крупные капиталы, неограниченная власть в нашем городе, а вскоре он приберет к рукам и знаменитый изумруд Гастерфилда. Возможно, у него в кармане вся городская полиция вкупе с капитаном Виллисом. Наверное, ему же принадлежит и темный автомобиль, припаркованный напротив здания полиции, а двое сидящих там молодчиков — его телохранители. Пожалуй, из его же «свиты» и другой автомобиль, занявший пост на соседней улице. Я только что проехал мимо него, и в тот момент он не вызвал у меня никаких тревожных мыслей. Но сейчас, когда я вдруг припомнил эту деталь… Вероятно, это «гориллы» Траски. Ну а если нет?.. Я вытащил пистолет из кобуры, но раздумал совать его под сиденье. Плотно закрутил боковые стекла — не то чтобы стекло послужит надежной защитой, но хотя бы собьет прицел. Затем переключил скорость, чтобы в случае чего рвануть с ходу, и покатил к зданию полиции.

Мы прибыли туда одновременно с Траски. Темный автомобиль напротив замер, не двигаясь, и ко мне начало возвращаться спокойствие. Да, нервишки стали пошаливать… Траски восседал на заднем сиденье своего броневика — подтянутый, элегантный, точь-в-точь аристократ минувших времен. Прежде чем выбраться из машины, он бросил на меня внимательный взгляд. Я сделал ему приветственный жест рукой и распахнул дверцу. Шофер Траски вылез из автомобиля и обошел его вокруг, чтобы отворить дверцу хозяину. Траски прибыл, разумеется, на «кадиллаке» — такого типа, который мне еще не попадался: с пуленепробиваемыми стеклами, кондиционером, телефоном, холодильником и всевозможными электронными устройствами. Шофер взялся за ручку дверцы, однако не спешил ее открыть, а прежде внимательно огляделся по сторонам. Взгляд его задержался на темном автомобиле напротив входа в полицию, и я видел, что он заколебался на миг. Я весь подобрался. Улица была почти безлюдной, прохожие встречались редко, и темный автомобиль с двумя молодчиками внутри вписывался в общую картину не больше, чем директор школы — в толпу кинозрителей на утреннем сеансе.