Детектив и политика 1992 №1(17)

Эми, не проронив ни слова, вцепилась в сиденье обеими руками. Шофер, оторвав взгляд от машины напротив, распахнул дверцу «кадиллака». Траски выбрался из автомобиля. Его маленькие ступни мягко коснулись земли, рядом с мощным лимузином он выглядел щуплым подростком, рядящимся под взрослого мужчину. Я тоже вышел из «мустанга», еще раз глянув на темный автомобиль напротив. Туда же смотрел и шофер, только Траски не удостоил подозрительный объект взглядом. Решительной походкой он прошествовал к подъезду. Постовой у входа вытянулся по стойке «смирно», будто перед высоким начальством, и почтительно отступил в сторону, освобождая дорогу. Траски был в двух шагах от входа, и я уже почти совсем успокоился, когда грохнул выстрел. На миг я замер как громом пораженный, увидев, как рухнула маленькая фигурка впереди, и в следующее мгновение услышал еще один выстрел. Голова шофера обагрилась кровью. Стряхнув оцепенение, я распластался на земле. Выстрелы доносились с противоположной стороны, однако стрелявших я не видел. Взревел мотор, и темный автомобиль, противно взвизгнув шинами, рванул с места и помчал прямо на нас. Я обхватил левой рукой правое запястье, чтобы вернее прицелиться, однако целиться было некуда. Автомобиль на миг сбавил скорость, противоположная от меня дверца распахнулась, и в машину вскочили двое — с таким проворством, что стрелять было бы совершенно бесполезно. В следующую секунду гангстеров и след простыл. Выскочивший из подъезда полицейский пальнул вслед скрывшейся машине — для очистки совести или смягчения грядущей выволочки, бог его знает. Я поднялся с земли, спрятал под пиджак оружие и стряхнул пыль с колен. Сделал было шаг к «мустангу» и не удивился, услышав позади спокойный, насмешливый голос:

— Ничего не скажешь, Робертс, ловко сработано.

Резко обернувшись, я увидел перед собой знакомую смазливую физиономию и испытал огромный соблазн слегка ее попортить — хотя бы расплющить нос. Меня душила тоска, словно внутри что-то перегорело, словно в лице Траски я потерял друга.

— Не понимаю, что вы этим хотите сказать, Сальваторе, — холодно процедил я.

— Вот как?

Ди Маджио осторожно скосил глаза, словно проверяя, есть ли кто у него за спиной. Тут и проверять было нечего. Молодчики, рослые что твой Эмпайр Стэйт Билдинг, лениво жевали резинку, а на их физиономиях отражалось добродушия не больше, чем на лице дантиста, делающего обезболивающий укол налоговому инспектору.

— Знаете, сколько раз пытались убрать Траски? В 1972-м — банда Баллемонти. В 1978-м — некий тип по имени Сэмюэлс. Затем в 1979-м: тогда один полицейский решил самолично свершить правосудие, но телохранители Траски обезоружили покушавшегося и передали его карательным органам. Перечислять дальше? — Ди Маджио достал пакетик леденцов и галантно протянул мне. — По-моему, Дэн, лучше будет зайти внутрь и продолжить беседу. — Вроде бы он и не присматривался ко мне с должной настороженностью, однако от него не укрылось, что рука у меня дернулась. — Не трепыхайтесь, Дэн. До сих пор вам везло, но нельзя же без конца искушать судьбу…

Я скорее почувствовал, нежели увидел, что позади меня тоже стоят полицейские, и только подивился про себя, как это ему удалось так ловко все организовать, и где, к чертям собачьим, пряталась вся эта орава сыщиков во время убийства.

Взяв предложенный леденец, я сунул его за щеку. Крепкий ментоловый привкус отчетливо напоминал зубную пасту. Я продефилировал ко входу в здание полиции — уж и не помню, в который раз за последние дни, — однако сейчас положение мое выглядело особенно плачевным. И уж вовсе мне не понравилось, что провели меня в кабинет Ди Маджио: обставленную старой, обшарпанной мебелью комнатушку, где вечно царил беспорядок, письменный стол тонул под грудой бумаг, шкафы были покрыты пылью, с потолка свисал мощный, но бездействующий вентилятор, окно забрано массивной решеткой. Что и говорить, помещение было крайне неуютное.

Ди Маджио предложил мне сесть и отослал своих людей. Если бы перед этим меня не подвергли обыску и не лишили оружия и документов, можно было подумать, будто я здесь почетный гость. Ди Маджио откинулся в огромном кресле с резными подлокотниками и надкусил леденец своими крепкими белыми зубами.

— Не надейтесь, что за расправу над Траски вам нацепят медаль, — невнятно проговорил он, перекатывая во рту леденец. — Убийство есть убийство, кто бы ни пал жертвой. Если даже вам и удастся отделаться двадцатью годами, то люди Траски позаботятся о том, чтобы тюремному врачу пришлось повозиться с вами.

— Оставьте ваши угрозы, Сальваторе, — оборвал я его. — Пора бы вам понять, что угрозами меня не проймешь. Вы знаете, что я не убивал Траски, и я тоже знаю. У кого есть глаза, тот видел, как все произошло.

Мне не удалось сбить Ди Маджио с толку. Он рассчитывал на такой ответ. По лицу его расплылась довольная улыбка, словно я похвалил фотографию его ребенка.